Мы говорим «Бразилия», а подразумеваем «Карнавал в Рио». Мы говорим «Карнавал в Рио» — вспоминаем про Бразилию. Карнавал в Рио-де-Жанейро вместе с искусством футбола и душевыщипывающими сериалами про бедных девушек из фавел — вклад Бразилии в мировую массовую культуру человечества. Потому-то считается, что побывать в Рио и не увидеть Карнавал — такой же грех для каждого путешественника, как побывать в Казахстане и не посидеть в юрте или посетить Таиланд и не покататься на слоне. По приезде на родину такого не простят. Потому хочешь не хочешь, а Карнавал увидеть обязан. А иначе зачем было ездить в эту Бразилию?
Город у Самбодрома?
Вместе с футболом и нескончаемыми телесериалами Карнавал в Рио является той фирменной фишкой, по которой Бразилия узнаваема во всем мире. Хотя всяческих карнавалов по разным странам проходит великое множество, да и в самой Бразилии это праздник общенационального масштаба. Но все зациклены именно на торжествах в Рио-де-Жанейро. А вернее, на его самой красочной части — шествии «школ самбы» по знаменитому Самбодрому (Самбодруму, как говорят сами бразильцы), специально построенному в 1984 году. О важности сего сооружения говорит то, что его автором, которому доверили не абы какой сложный в общем-то проект, стал самый знаменитый бразильский архитектор Оскар Нимейер (тот самый генеральный зодчий новой столицы страны — Бразилиа).
Кстати говоря, позже подобные арены (представляющие собой два ряда трибун, обрамляющих путь, по которому и движутся процессии) появились и в других городах страны карнавалов. Например, «самбодром» в Сан-Паулу в глазах неискушенных мало чем уступает главному, как и сами шествия соревнующихся «школ». Однако никто из иностранцев вовсе не стремится попасть в Сан-Паулу, а все непременно хотят именно в Рио.
Отчего?
Думается, что не последнюю роль играет та романтическая аура, которой издревле был окружен Рио-де-Жанейро в глазах всех тех, кто тут сроду не бывал.
Синдром Остапа Бендера
Дело в том, что именно в бухте Гуанабара останавливались на отдых все крупные кругосветные экспедиции (начиная с Магеллана) после многотрудного и долгого перехода через Атлантику. Неудивительно, что благодатная земля, полная благоухания цветов, пения птиц и взоров юных индианок (а после их истребления — не менее прекрасных креолок), вызывала в восприимчивых душах изголодавшихся морских бродяг самые искренние восторги. Восторги, которые после распространялись отсюда по всему миру, заражая и заряжая пленительной мечтой о земном рае тысячи простых обывателей. Даже незабвенный Остап Ибрагимович Бендер, человек ироничный и практичный, при упоминании о Рио-де-Жанейро терял самое ценное, чем только обладал, — голову.
Но восторги вокруг Рио-де-Жанейро должно признать уместными и объективными. Как, надеюсь, понял всякий, кто не бывал здесь лично, но прочел что-то из моих предшествующих очерков, мало городов в мире могут похвастать столь пленительным обликом. Дома Рио причудливыми россыпями развалились среди совершенно неприступных гор и замысловатых фьордов, так что мостов, виадуков и тоннелей в городе не меньше, чем улиц, переулков и площадей.
Потому-то Сан-Паулу — плоскому, словно гигантский блин, колоссу, краев которого не видно даже с приземляющегося в его аэропорту самолета (говорят, что реально в нем в момент моей поездки по Южной Америке проживали 22 миллиона жителей!), рядом с изящным и легким Рио-де-Жанейро даже и находиться должно быть стыдно!
Голые девушки в национальной одежде
Когда я уезжал в Бразилию, одна моя экзальтированная приятельница попросила меня привести что-нибудь из местной карнавальной одежды. Сделать это оказалось легче легкого.
В отношении нарядов жительницы Рио вообще-то вызывают восхищение своим стремлением к аскетизму и минимализму по отношению ко всему тому, что на них надето. В жаркий день (да и в жаркий вечер) они независимо от возраста, семейного положения и габаритов не снимают бикини, в которых могут свободно ходить по улицам, ездить в метро и заходить в магазины. От пуританства, о котором писали внимательные наблюдатели времен парусного флота, у местных женщин сохранился лишь шаловливый кусок ткани или обтягивающие шорты вокруг крутых бедер — все, что носится поверх бикини.
Ну а когда речь идет о Карнавале, то для самых ярких и продвинутых «самбисток» и бикини представляется чем-то чрезмерным и излишним. Лозунг, выдвинутый пролетарским поэтом о том, что «нет на свете лучшей одежи, чем бронза мускулов и свежесть кожи», восприняли тут слишком буквально — он стал просто своеобразным постулатом для юных кариок. Этаким основополагающим принципом формирования эстетики в области карнавальной моды. Все, конечно, происходило не сразу, без революций. Но в тот год, когда мне посчастливилось посетить карнавальный Рио (а это был 2005-й), процесс достиг апогея. Процесс разоблачения. Не чего, а кого. Красавиц «самбисток»!
К тому времени никто уже не обращал особого внимания (никто, кроме озабоченных и затюканных феминизмом приезжих из «цивилизованных» стран, которые, собственно, за тем и приехали) на отсутствие у празднично одетых девушек верхней части купальников. А в тот год разгоряченные и продвинутые топлесистки посчитали, что и этого много — вполне достаточно только сапожек на ногах и перьев на головах.
Но тот, кто подумает, что молодые бразильянки совсем потеряли стыд, жестоко ошибется. Самые интимные места стыдливо прикрывались у них… густым слоем специальной краски для боди-арта.
...Тюбик такой краски я и привез своей приятельнице в качестве «карнавального костюма из Бразилии».
Банды на улицах
«Визуализированное человечество» знает о Карнавале в Рио-де-Жанейро по трансляциям и репортажам с Самбодрома, на котором пять дней проходят знаменитые шествия «школ самбы», напоминающие оргиастические демонстрации трудящихся города Январской реки. Действительно, апофеоз карнавальных торжеств — здесь! Апофеоз, но не квинтэссенция. Потому что при всей массовости действа на Самбодроме количество участников там все же ограничено несколькими десятками тысяч. А Карнавал — праздник всенародный и вселюбимый. И чтобы ощутить его действительную атмосферу, нужно не сидеть сиднем на трибунах, а окунуться в уличный водоворот городского веселья.
Это несложно. Полустихийные колонны — не такие организованные и слаженные, как на Самбодроме, но куда более раскрепощенные и открытые для всех — в городе встречаются повсеместно. На местном языке они называются «блоку» (хотя встречается и более понятное «банда»), и в снаряжении их, как правило, принимает участие какой-нибудь местный меценат или авторитет, а то и просто жители какого-нибудь квартала вскладчину.
Каждая блоку имеет свое название, в котором много задорного эпатажа и столь же мало глубокого смысла. «Блоку понедельника», «Моноблоку», «Сварливая Минерва», «Прижми меня, и я влюблюсь», «Люблю, скоро буду», «Что за дерьмо?», «Блоку кармелиток», «Подмышка Христа» и т.п. По-русски все это, может быть, звучит не особо благозвучно, но по-португальски это поется (спросите незабвенного Жака Паганеля!). Nem Muda Nem Sai de Cima — «Не изменюсь, не шевельнусь» или Cachoro Cansado — «Усталый пес».
Главным элементом вооружения банд являются оснащенные хриплыми динамиками машины с площадками на крышах. На площадке, как правило, находятся неумолкающий «тамада» и несколько солисток в тех самых «национальных карнавальных костюмах».
Впереди всех, сразу за машиной местной ГАИ, тоже идут «самбистки» — иногда совсем юные девчушки с перманентно трясущимися бедрами. За ними приплясывают драпированные в единую яркую униформу юноши в масках и с резиновыми колотушками, которыми они яростно стучат по асфальту — то ли магические охранители, то ли, напротив, олицетворители злых сил, которые в эти дни являются полноправными участниками уличной действительности. Далее — толпа ряженых. И духовой оркестр. Оркестр играет свое, из динамиков звучит совсем другое, а «тамада» старается перекричать и первое, и второе. И каждый в толпе кричит свое.
Ор стоит неимоверный!
Массовка — танцуют все (и даже те, кто не умеет)
Ну а вслед за машиной пристраиваются все, у кого в душе праздник и чьи ноги (и попы) сами собой начинают подрыгиваться от звуков приближающейся самбы. Любой жаждущий веселья может влиться в банду и пройти вместе с ней до конца или в крайнем случае до подъезда своего дома. Жители Рио, пребывающие в эти дни в постоянно приподнятом и возбужденном состоянии, зажигаются с пол-оборота.
Чего нельзя сказать об иностранцах, прибывших сюда со всех краев света специально, чтобы поглубже окунуться в стихию «главного карнавала планеты». Но на расстоянии все кажется не таким, как вблизи. И многие приезжие уже тут понимают: чтобы искренне прочувствовать и впитать всю прелесть карнавального веселья, совсем недостаточно выложить круглую сумму и преодолеть несколько тысяч километров. Для этого нужно как минимум родиться в Рио-де-Жанейро. А потом — жить в Рио-де-Жанейро, каждый год ожидая главного события и трепетно, с полной отдачей всего, весь год готовиться к этому главному событию.
На фоне тех изумленно-вразумленных интуристов, которые сразу понимают и занимают свое место на Карнавале (среди зрителей), потешно и придурковато смотрятся американцы. Североамериканцы. Простоватые «парни из Техаса», привыкшие, что если за что-то уплачено, то это должно быть непременно получено. Вот, заплатили за веселье в Рио, значит, нужно веселиться, даже если это веселье приходится выдавливать из себя, словно зубную пасту из пересохшего тюбика. В веселых и раскрепощенных блоку пристроившиеся американцы сразу выделяются бледной кожей и паралитическими движениями. Они смешны в этих потугах и, похоже, в душе осознают свою нелепость. Но сделать с собой ничего не могут — привычка не делать ничего даром, а потому лезть в чужие дела стала их второй натурой.
Впрочем, если представить себе Карнавал лишь механическим движением банд, то это значит не представлять себе до конца его всеобщности и всемерности. Подавляющая часть карнавальных торжеств вообще-то не вписывается ни в какие рамки и ни в какие расписания. По ночам многие улицы города просто перекрыты для машин и отданы во власть гуляющим толпам.
Самые масштабные народные гулянья проходят по самым центральным проспектам вроде знаменитого Рио-Бранку, владельцы многочисленных магазинов на которых загодя закрывают фанерными щитами витрины своих заведений.
Здесь не возбраняется танцевать, петь, играть на самодельном барабане, пить, курить, материться, обнимать проходящих девочек, обливать друг друга пеной, мазать лица сажей, ходить, напялив на себя самый экстравагантный костюм (сотового телефона, к примеру), торговать сувенирами и снедью, вкушать, попрошайничать, хохотать, шутить, орать во все горло, слушать выступающих лицедеев, зевать, спать на тротуаре и т.д. и т.п.
(Окончание следует.)
Фото автора