Вышедшая впервые на английском языке «Эпоха надзорного капитализма» сразу попала в список обязательных к прочтению книг по версиям Time и New York Times. Financial Times и крупнейшая в мире консалтинговая корпорация McKinsey включила книгу в шорт-лист на звание бестселлера 2019 года. The Guardian поместила ее в топ-100 произведений XXI века, а специализирующийся на расследованиях американских журнал The Intercept назвал эту научно-исследовательскую монографию шедевром хоррора
Оригинальное название книги The Age of Surveillance Capitalism: The Fight for a Human Future at the New Frontier of Power издавший ее на русском языке в 2022 году Институт современной экономики имени Гайдара перевел как «Эпоха надзорного капитализма. Битва за человеческое будущее на новых рубежах власти» (тираж в тысячу экземпляров разошелся за месяц). Но словосочетание Surveillance Capitalism допускает и такие толкования, как «капитализм слежки, шпионский капитализм, капитализм наблюдения».
Свержение народного суверенитета
Автор — профессор социальной психологии Гарвардского университета Шошана Зубофф, дед которой в младенчестве, в 1908 году, был увезен родителями из Киевской губернии в США, — исследует проникновение технологий в нашу жизнь уже более 40 лет. Ее взгляды менялись от осторожного технооптимизма к ярко выраженной тревоге. В ее основе лежит трансформация капитализма в нечто, по выражению Зубофф, беспрецедентное, которому она в начале монографии дает целых восемь определений.
- Новый экономический порядок, который претендует на человеческий опыт и поведение как на сырье, бесплатно доступное для скрытого коммерческого извлечения, прогнозирования и продажи.
- Паразитическая экономическая логика, в рамках которой производство товаров и услуг подчинено глобальному изменению поведения человечества.
- Злокачественная мутация капитализма, отмеченная беспрецедентной в истории концентрацией богатства, знания и власти.
- Фундаментальная основа надзорной экономики.
- Серьезная угроза человеческой натуре в XXI веке, сравнимая с той опасностью, какую представлял промышленный капитализм природе в XX веке.
- Источник новой инструментальной власти, которая утверждает свое господство над обществом и бросает дерзкий вызов рыночной демократии.
- Движение, которое стремится навязать новый коллективный порядок, основанный на полной предсказуемости.
- Экспроприация важнейших прав человека, которую автор рассматривает как переворот сверху и свержение суверенитета народа.
Зубофф констатирует, что в XXI веке все большую силу набирает цифровой капитализм, который ассоциируется с такими высокотехнологичными гигантами, как Google, Apple, Amazon, Microsoft, Facebook и другие. Анализируя огромные массивы информации на основе доверия пользователей, эти монстры следят за нами, проникая во все сферы как общественной, так и личной жизни. Они эксплуатируют человеческие стремления, предпочтения, эмоции, вкусы, поведение с помощью алгоритмов. Доступ к этим сведениям могут получить все желающие — от производителей товаров до политических деятелей. Естественно, не бесплатно.
Механизмы цифровой экономики настроены на очень тонкое, практически незаметное влияние, которое тем не менее способно поработить человечество. На заре цифровой эры высокие технологии, казалось, сулят чудесное будущее. Но сегодня, по утверждению Зубофф, мы видим, что эти представления оказались утопией: на сцену вышел капитализм слежки. Он превращает в цифровую информацию буквально все стороны человеческой жизни, монетизирует их и жаждет все больше человеческого опыта в качестве сырья для перевода в поведенческие данные.
Одно из центральных понятий в монографии — «поведенческий избыток». Оно подразумевает лайки, комментарии, количество и характер посещенных интернет-ресурсов, психографические данные, загрузку файлов и другие цифровые следы пользователя, которые отслеживают интернет-гиганты и операторы мобильной связи с помощью встроенных в сайты и гаджеты потаенных инструментов. Они распознают наш голос, лицо и эмоции, чтобы уловить «весь человеческий опыт как бесплатное сырье». Вся эта масса поведенческих данных с большой выгодой продается как «продукт прогнозирования». «Но вы — не продукт, а брошенная туша слона, которого выследили браконьеры, — пишет Зубофф. — Им нужна наша душа. Мы подписали с ними фаустовский договор».
Врезка
«Не ангелы как будто — Сатана на стражу встал бессрочную у входа и выхода в другие времена» (У.Х. Оден «Сонеты из Китая»).
Такая слежка ведет к инструментализации, то есть способности моделировать поведение для получения «рентабельных результатов» и даже «автоматизации» поведения. С помощью массива информации алгоритм может просчитать, что человек будет делать сейчас, вскоре и в будущем. Благодаря продаже подобных прогнозов следящие за нами монстры новой формации фантастически обогатились неслыханными темпами, как тот же Google, доходы которого с 2001 по 2004 год взлетели более чем на 3500 процентов.
Ничего личного, только бизнес
Данные пользователей — их собственность, но надзорный капитализм беззастенчиво отбирает ее в течение целого цикла. В нем Зубофф выделяет четыре стадии: вторжение, приручение, адаптация и перенаправление. Первая — проникновение в незащищенное пространство: смартфон, ноутбук, страницу в интернете, электронную почту, социальные сети, а вместе с этим — вторжение в ваши чувства и мысли. Вторая стадия – соблазнение, или подавление сопротивления. Это происходит, когда против IT-гигантов пытаются действовать отдельные личности, общественные или антимонопольные организации, которые игнорируются или подкупаются предоставлением эксклюзивных услуг и информации. На третьей стадии цикла, чтобы отвязались контролеры и общественность, в работе шпионов виртуальности идут мелкие изменения, громко преподносимые как реагирование на критику. На четвертой стадии они так перенаправляют (продают) сбор данных, что он кажется вполне законным. По этой же схеме действуют не только интернет-гиганты, но и телекоммуникационные и кабельные компании, также пренебрегающие конфиденциальностью.
Другие фирмы осуществляют глубокую проверку потенциальных сотрудников для работодателей или арендодателей, если человек хочет снять жилье или офис. От него кроме прочего требуют предоставить доступ к своим аккаунтам в соцсетях. Специальная программа обрабатывает их содержимое и выдает аналитический отчет о личности человека, его финансовых возможностях, общественном статусе и физическом состоянии.
Надзорный капитализм сфотографировал и закартографировал улицы городов, зафиксировал лица и выражения, отследил неформальные связи, записал желания и чувства. Он установил всеобщий надзор за поведением с опорой на искусственный интеллект. И продает эти «большие данные» кому угодно, кто платит.
В качестве товара используется все, чем мы готовы поделиться в цифровом мире и что составляет нашу жизнь. Но и без нашего участия и ведома действуют приложения, которые вычисляют платежеспособность человека на основе содержания его смартфона и поведения в интернете. Анализируются написанные пользователем тексты, его электронная почта, GPS-координаты, сообщения в аккаунте соцсети, покупки, частота зарядки аккумулятора, количество контактов в телефоне и многое другое. Эти сведения превращаются в модели поведения при помощи алгоритмов, которые постоянно совершенствуются. Причем они не только просчитывают наше поведение, но и умеют его формировать. Уже не мы управляем автоматизированными цифровыми потоками, а они — нами.
В цифровом мире нет ничего святого. «Ничего личного, только бизнес» — эта без малого вековой давности формулировка гангстера Аль Капоне по-прежнему в ходу у современного бизнеса, но выглядит она куда более двусмысленно и цинично. В товар превращены даже сопереживания. Чем больше человек склонен к эмпатии, тем восприимчивее он к заражению эмоциями — об этом хорошо знают и психологи, и команды разработчиков цифровых соглядатаев. Ведь эмпатия ориентирует людей на окружающих, заставляя разделять их переживания.
Представители надзорного капитализма не отвечают за последствия своей деятельности. В качестве одного из примеров Зубофф приводит сайт Trip Advisor, который без зазрения совести и проверки публикует любые, в том числе негативные, отзывы об отелях. Ведь интернет-компании рассматриваются как саморегулируемые и никому не подотчетные.
Усилению надзорного капитализма, по мнению Зубофф, способствовали недостаточная правовая защита граждан от сбора их персональных данных и популярность неолиберальной идеологии, отвергающей внешний контроль в коммерческих проектах, а также заинтересованность органов государственной власти, политических лидеров и партий в получении пользовательских данных и сотрудничестве с цифровыми корпорациями.
Среди их не афишируемых, но активных клиентов и партнеров — спецслужбы. Зубофф сообщает, что еще в 1997 году, за год до рождения Google, тогдашний директор ЦРУ Джордж Тенет заявил, что «ЦРУ должно чувствовать себя в Долине как рыба в воде», имея в виду необходимость освоить достижения, исходящие из Кремниевой долины, где базируется высокотехнологичный кластер США. А вскоре после терактов 11 сентября 2001 года выходящее в Кремневой долине издание Mercury News сообщало, что «в ЦРУ возникло новое чувство неотложной необходимости поиска технологии, которая осмыслила бы все неструктурированные данные, разбросанные по интернету и другим местам».
Троянский конь технологий
После выхода в свет «Эпоха надзорного капитализма» вызвала в обществе и СМИ не только удивление проницательностью автора, но и критику. В частности, во влиятельном леволиберальном журнале The Nation профессор педагогики Кэти Фитцпатрик не только признает оправданность выводов Зубофф, но и обвиняет ее в «ослеплении демократией» и паникерстве. «Представляя надзорный капитализм в качестве нашего нового невидимого Левиафана, Зубофф упускает из вида, как власть работает на протяжении нескольких веков: этот невидимый Левиафан уже давно с нами», — отмечает эксперт по цифровым технологиям и обозреватель The Guardian Евгений Морозов, считающий, что автор книги вольно или невольно омолодила перерождение капитализма в надзирателя, начавшееся самое позднее на рубеже 1970-1980-х годов.
Шошана Зубофф возражает, что эта критика не принимает во внимание «беспрецедентную ситуацию» в истории капитализма. По ее мнению, переход от огромных возможностей новых технологий к надзорному капитализму не был неизбежным — он был придуман. «Этот капитализм идет против изначальной цифровой мечты, — считает автор. — Он упраздняет нравственное наполнение, уничтожает то, что подключение к сети является общественным шагом и естественным образом способствует демократизации знания».
Зубофф подвергает жесткой критике «продиктованный рынком переворот, который был скрыт за технологическим троянским конем, аннексирует человеческий опыт и шпионит за ним, а также породил невиданную ранее асимметрию знаний, препятствующую нормальным механизмам защиты демократии».
Как этому противостоять? Зубофф не верит в антимонопольные законы для обуздания интернет-гигантов: «Это только увеличит число предприятий, которые руководствуются одной стратегией». Не верит автор и в борьбу за собственность данных, поскольку главная ставка в игре — поведенческая информация, которая постоянно извлекается в обстановке секретности с получением баснословной прибыли.
По словам Зубофф, пока неизвестно, какие формы примет до сих пор хаотичное сопротивление, но пользователи и наемные сотрудники цифровой сферы могут повести себя как «бедные классы XIX века», которые формировали профсоюзы против промышленного капитализма, заставляли его принимать социальные законы, сдерживали эксплуатацию и добивались демократической системы в политике. Автор убеждена, что власть над цифровым сегодня и завтра должна принадлежать не компаниям надзорного капитализма, а людям, законам и демократическим институтам.
Главное же достоинство книги Шошаны Зубофф «Эра надзорного капитализма» в том, что она объясняет суть вещей, над которыми подавляющее большинство из нас не задумывается, а чаще просто не замечает их. Между тем вдали от наших глаз кипит бурная, но практически незаметная деятельность, укрепляя и совершенствуя шпионящий за нами капитализм.
Андрей Жданов