Пока в Казахстане решают, что делать с законопроектом, нормы которого позволят применять уголовное наказание к коллекторам, в соседней России похожий закон уже вступил в силу. Коллекторы, особенно те, которые угрожают должникам, превышают свои полномочия и действительно заслуживают наказания, — люди очень изобретательные. Они тут же нашли массу способов продолжить «кошмарить клиента», избегая при этом законного преследования
Для нас, для наших законотворцев такой временной сдвиг в принятии законов является отличным шансом подправить нормы так, чтобы не допустить схожей юридической гуттаперчевости.
Напомним, что в Казахстане возможность привлекать коллекторов к уголовной ответственности предлагают оформить в виде поправок в статьи 251 и 252 УК РК. В них идет речь о злоупотреблении и превышении полномочий, в том числе нотариусами, частными судебными исполнителями, сотрудниками частных охранных агентств. Так вот, чтобы стало возможным подвергать коллекторов уголовному преследованию и наказанию в реальности, избрали, как говорят независимые эксперты, максимально простой способ — добавить их в этот список. Иными словами, приравнять по статусу к частным судебным исполнителям, нотариусам, сотрудникам частных охранных агентств и прочим, кто упоминается в указанных статьях.
К сведению, максимальное наказание по статье 251 УК РК — до пяти лет лишения свободы. В случае со статьей 252 УК РК (речь идет в том числе о применении насилия или угрозе его применения) наказание жестче — до восьми лет лишения свободы (часть вторая статьи 252 УК РК). Если законопроект примут в предлагаемом виде, то эти сроки лишения свободы могут быть применимы и к коллекторам. В соседнем государстве ситуация с произволом «вышибал долгов», по всей видимости, хуже, и там наказание строже — до 10 лет лишения свободы.
Закон как встречный ветер
У соседей принятый закон, конечно, произвел определенный эффект. Однако, говорят независимые эксперты, угроз меньше не стало. Недобросовестные коллекторы иначе взглянули на реальность и ушли в анонимность, однако «тексты» угроз оставили без изменения. То есть начали массово создавать фейковые аккаунты в социальных сетях, использовать подменные номера и анонимные сервисы рассылок почты и смс-сообщений. Теперь с точки зрения закона получается, что угрозы должнику поступают не от конкретного коллекторского агентства или конкретного коллектора, а из анонимного источника. Привлекать, получается, некого. При этом должник четко и ясно понимает, кто и за что на него давит, но, опять же, доказать не может, так как технически предъявлять претензии некому.
Способ ухода от ответственности настолько наглый, что даже не верится в его возможность. На проблему, сообщает tass.ru (https://tass.ru/obschestvo/18298749), уже обратили внимание в организации «Роскачество»: «Из-за специфики работы новые методы преследования должников становятся массовыми, а не адресными: в своих сообщениях коллекторы могут с оскорблениями напомнить о долгах вообще, не конкретизируя задолженность». Вот и получается — имени нет, а моральное давление остается. Причем оказывается оно изощренно и ярко. Бывали случаи, когда должникам угрожали жестокой расправой с их близкими, членами семей. Часто в ход идет монтаж, когда фотография обрабатывается как, например, фотография надгробного камня с изображением близкого человека. В общем, по-прежнему находят разные способы вывести должника из равновесия, нанести моральную травму и за это не попасть в тюрьму.
Что происходит у нас
Работа над законопроектом ведется, но на какой стадии она сейчас, открытые источники не сообщают. Между тем отечественные коллекторы к упомянутым возможным поправкам в статье УК РК относятся прохладно. В одном из интервью Назгуль Естеусизова, руководитель ОЮЛ «Национальная палата коллекторов Казахстана», подразумевала, что персонализация ответственности, концентрация ее лишь на отдельном человеке — это не самое эффективное решение. Мы согласны с такой позицией и готовы развить эту мысль. Коллектор — сотрудник агентства, и, если он сядет, на деятельность организации, допустившей такое поведение своего работника, это не повлияет. И через некоторое время ситуация может повториться, так как в организации могут остаться люди, кураторы, которые «исповедуют» определенные методы достижения результата. Придут новые штатные единицы, и все начнется заново. Что делать в таком случае, в предлагаемом законопроекте не указано.
Нет четкого понимания и того, что делать с так называемыми подражателями. Это сотрудники отделов проблемных займов МФО, банков и даже третьи лица по частным договоренностям, которые теоретически могут тоже непозволительно вести себя с должником. То есть негативный имидж коллектора могут создавать в том числе и такие люди, которые к профессиональной коллекторской деятельности отношения не имеют. Ведь должник видит коллектора в каждом, кто требует вернуть деньги, и проект поправок пока тоже никак не предлагает бороться с такого рода явлением. Как и с уже упомянутой возможной анонимизацией угроз. Да и в целом, говорят независимые эксперты, государству стоит также уделить внимание причинам все возрастающей закредитованности и просроченных платежей, ведь проблема «коллекторов вне закона» — это лишь следствие экономических трудностей общества.
Тема долгов сегодня популярна как никогда. Многие из нас, а это почти каждый второй, четко понимают, что такое долг банку или МФО. Вот выдержка из недавнего ответа Галимжана Пирматова, председателя Национального банка, на депутатский запрос: «На 1 апреля 2023 года 7,9 миллиона казахстанцев «тянули» 20,6 миллиона кредитов на общую сумму свыше 15,5 триллиона тенге. При этом свыше 1,1 миллиона человек имеют прострочку свыше 90 дней по 2,3 миллиона кредитов общей суммой более чем на триллион тенге. Видно, что проблема просроченного долга касается как минимум миллиона человек. И никто не даст гарантий, что количество этих людей в ближайшее время не увеличится. Отчего, уверены эксперты, одними лишь поправками в пару статей УК РК не обойдешься».
Поэтому нужен самостоятельный, подробный документ, который регулировал бы максимум возможных отношений и нюансов, возникающих между должником и кредитором с четким определением ответственности за шаги всех возможных привлеченных сторон.
Даулет Алтаев