Яблочный дух исстари витал над предгорьями и ущельями богоданного и утаенного уголка земли. Таился в тенистых кущах, резвился в светлых садах, разлетался во все стороны на гребнях жарких степных ветров, возносился до космических высот вместе со студеными альпийскими сквозняками. И пронизывал своей чарующей сутью все и вся.
В том числе и город, когда он закономерно явился на берегу Яблочной речки и начал настойчиво расползаться в разные стороны, изначально вовсе не посягая на заповеданное. А напротив — с упоением вбирая в себя первозданный эдемский дух и усиливаясь его вдохновенной духовностью.
Мы, коренные алмаатинцы, рождались в этой чарующей атмосфере: впитывая своими первыми взорами небесно-розовый свет цветущих садов, вдыхая юными ноздрями эманации спеющих яблок, впиваясь своими первыми зубами в ароматную плоть огромных плодов апорта. Мы зачинались среди садов и рождались под яблонями! И в этом и есть наше коренное отличие от коренных жителей всех прочих дивных уголков Земли.
Да, еще совсем недавно Алма-Ата была буквально переполнена чародейственной яблочной атмосферой. В городе, вальяжно и неспешно расстававшемся со своим дачным обликом, садовые деревья росли повсюду. И за заборами, и перед заборами, и в центре, и за всеми околицами. Потому-то странная одержимость Яблочным духом была столь характерной особенностью каждого нормального жителя той Алма-Аты!
Но чему удивляться, коль яблочная репутация была заповедана городу и его жителям самой природой? Берега Малой Алматинки задолго до появления на них каких-то поселений являли собой первобытный яблочный лес. Природный сад, в котором росли дички, качеством плодов мало уступающие самым культурным сортам.
Неслучайно место это так пленяло воображение всех тех, кто в былые времена достигал его впервые, двигаясь со стороны безъяблочной Сибири, Алтая или от степного Казахстана. Разве только выросшие на иных фруктовых реалиях южане не столь сильно удивлялись плодоносности и вкусовым качествам дикоросов из предгорий Заилийского Алатау.
Уникальность наших диких горных яблочных лесов (садов?) выходит за рамки местечковой географии и пафосных всхлипываний патриотов. Сады эти знаменательны в планетарном масштабе! Недаром многие корифеи, например академик-мученик Николай Вавилов, считали наши предгорья очагом происхождения культурной яблони.
Исконное селекционное использование дикоросов этих диковинных лесов-садов для выведения культурных сортов сильно поспособствовало яблочной славе города. И если уж кому-то непременно нужно ставить какие-то креативные монументы на улицах нашего города, то не нужно высасывать темы из пальцев, угодливо протянутых с Запада.
Среди художников, всех этих монументалистов, актуалистов, перфекционистов, примитивистов, кубистов и прочих адептов “яблочной темы”, привносящих свои посильные вклады в организацию городского пространства, есть не только откровенные конъюнктурщики, но и искренние болельщики. Но меня, честно говоря, куда более волнуют зрители, простые зрители, нынешние обитатели города. И не в отношении суетного, а относительно вечного.
Казалось бы, все связанное с “яблочностью” должно отличаться у нас особым пиететом. Произноситься с придыханием! Между тем отношение горожан к дикой яблоне в “городе яблочной славы” всегда было... Вполне человеческим. Вместо логичной и последовательной защиты заповеданного и переданного нам природой богатства горожане с момента своего появления здесь относились к чудесному дару со свойственным виду Homo высокомерным небрежением. Потребительски.
Уникальные реликтовые яблочники предгорий стали активно уничтожаться еще в верненские времена на дрова. Досталось им и в мичуринскую эпоху, когда многие дикие яблони были искусственно “улучшены” всякими прививками и колировками, что привело к бездумному загрязнению эталонного генофонда.
Перепадает им и ныне от непрекращающихся строек в предгорьях, маниакально навязываемого “развития туризма” и опустошающей нагрузки со стороны всяческих “любителей природы” в окрестности мегаполиса. Все ведь хорошо представляют навязчивый стиль нашего массового общения с окружающими мирами.
Это не благодаря чему-то, а несмотря ни на что в ближайшей близости от города все еще встречаются яблони-патриархи, яблони-памятники, яблони-великаны. Те самые яблони Сиверса, которые могут расти и плодоносить не десятки — сотни лет! И попадаются еще на крутых склонах девственные массивы первобытных яблоневых лесов. Небольшие, стремительно сокращающиеся.
И где же, как ни у нас, все это природное яблочное наследие вожделеет о специальной защите? Логичной, продуманной и строгой. С отдельными участками самой суровой охраны сохранившихся массивов диких яблочников, полностью закрытых для посещения любыми праздношатающимися. С объявлением самых заслуженных яблонь памятниками природы.
И где, как ни у нас, у жителей сызмальства должен воспитываться трепетный пиетет не только к плодам, но и к дереву, их породившему? Где, как ни у наших детей, в крови должно присутствовать искреннее религиозное чувство к святому патрону наших яблочников и яблок — уникальному Яблочному духу — Алма-Ате?