Чему быть и чего не миновать

Состоявшийся на прошлой неделе, пятый по счету в этом году, официальный визит Президента России Владимира Путина в Казахстан вызвал массу различных разговоров и толков помимо того, что оказался, по мнению большинства политологов, «самым торжественным и статусным». 

Впрочем, почти все политологи и иже с ними в своих предварительных прогнозах, о которых наше издание уже упоминало, а также высказываниях постфактум сошлись почти в едином мнении о том, что нынешний приезд российского лидера, каким бы помпезным ни был его прием, оказался весьма прагматичным и был основан больше на экономических интересах. Однако так ли это? 

Например, политолог Данияр Ашимбаев заострил внимание на совместном заявлении Касым-Жомарта Токаева и Владимира Путина. В частности, выделив такие моменты, как то, что «...стороны намерены... отстаивать неукоснительное соблюдение целей и принципов Устава ООН, содействовать укреплению роли организации в решении всего комплекса вопросов по поддержанию международного мира и безопасности, реагированию на глобальные вызовы и угрозы». А также «...предпринимать шаги по формированию более представительного, демократического и справедливого многополярного миропорядка, основанного в том числе на равноправном партнерстве государств в интересах обеспечения совместной, комплексной и устойчивой безопасности». Плюс «...в русле союзнической внешней и оборонной политики поддерживать международную архитектуру мира, равной и неделимой безопасности, а также друг друга, выступая против попыток подрыва внутриполитической стабильности». 

Любопытно, что здесь впервые за много лет прозвучало определение «союзническое», чего, по мнению доктора исторических наук Болата Султанова, ранее не было. 

— Обратите внимание на то, что раньше о союзническом характере отношений говорили в основном представители России. Тогда как казахстанцы упоминали о братских, дружеских и иных взаимоотношениях, не используя при этом термин «союзнические». Который ко многому обязывает, особенно в рамках возможных переговоров с другими странами. Однако на этот раз Президент Казахстана употребил термины «союзнические и стратегические отношения», — говорит историк. Но, по его мнению, в первую очередь подчеркивая и экономическое взаимодействие двух государств. 

— Нынешний визит во многом определялся моментом наличия и обсуждения именно экономических причин. Так, в 2022 году товарооборот РК с РФ составил 28,3 миллиарда долларов, тогда как с той же Францией — восемь миллиардов. Это и есть та основа, что заложена в казахстанско-российских отношениях, — говорит Султанов. Кроме того, стоит вспомнить о товарообороте Казахстана с Россией и Китаем, который вместе в общей сложности превышает 60 миллиардов долларов, тогда как товарооборот РК со всеми странами Евросоюза составляет около 40 миллиардов. 

— Со странами ЕС у Казахстана превалирует экспорт, с Россией — импорт, причем в немалой степени продуктов питания, которые составляют почти треть от всего товарооборота с РФ, — добавляет ученый. 

И, как полагает политолог Ислам Кураев, «если вдаваться в подробности экономического сотрудничества, то сейчас оно взаимовыгодно». 

— Причем происходит это не в одностороннем порядке, как было раньше. Так, если ранее все почти покупалось исключительно через Россию, то сегодня сложилась ситуация, когда импорт РФ и ввозимые продукты идут через РК. А Казахстан экспортирует ряд значимых для России товаров, особенно европейского и американского производства, а также стран Азиатского региона. Из этого следует, что Россия стала в большей степени зависима от Казахстана. Но не стоит также отменять того факта, что и РК тоже зависит от РФ в вопросах экспорта нефти, газа. Плюс в соседней стране есть серьезные производственные мощности, негативно влияющие на экономику республики. Например, засилье в этом году импорта дешевого российского зерна в Казахстан. Или продуктов химической промышленности. Над этим РК стоит задуматься и серьезно проработать эти вопросы, — считает эксперт. 

Однако в данном случае политолог Досым Сатпаев полагает, что речь может идти о проблемах серого импорта. 

— Визит российского лидера прежде всего был нужен ему самому и России — в первую очередь. На это есть несколько причин. Во-первых, Путину нужно было демонстративно показать своим визитом свою реакцию на ту активность, которую разные геополитические игроки демонстрировали по отношению как к Казахстану, так и к Центральной Азии в целом. Во-вторых, российский лидер заинтересован видеть РК как важного партнера в рамках серого импорта. И это должно настораживать, — говорит Сатпаев. 

А вот политолог Кураев полагает, что не только экономические вопросы были ключевым моментом, который имел место в ходе минувших переговоров. 

— Приезд Путина — это прежде всего демонстрация того, что Казахстан рассматривают как союзника, которого боятся потерять. Скажем так, близкого союзника. Так что на самом деле визит Президента России в Казахстан — это прежде всего обеспокоенность Кремля в том, что позиции северного соседа в республике слабеют. И связана она с международной активностью РК, которая двигается в разностороннем порядке, плюс ко всему в отношении РФ последние несколько лет усиливаются санкции на фоне конфликта с Украиной. И здесь Казахстан ищет альтернативные как дипломатические, политические, так и экономические инструменты, чтобы не оказаться в некоей блокаде. Поскольку для республики ее логистическая особенность всегда играла значимую роль. Но так сложилось, что РК в принципе завязана на экспорте сырья через РФ и в данном случае начала искать альтернативу. Скорее всего, Владимир Путин должен был уверить Президента Касым-Жомарта Токаева, что это все временно и в ближайшей перспективе можно будет увидеть значительный прогресс в том числе во взаимоотношениях между странами, — полагает Ислам Кураев. Добавляя, что «данный визит все же был более необходим для российской стороны». 

О взаимозависимости двух стран говорит и эксперт Уразгали Сельтеев, выделяя при этом «два новых концептуальных нарратива казахстанско-российского партнерства». 

— Во-первых, у Кремля ушла ревность и пришел зрелый экономический прагматизм в отношениях с Казахстаном. Появились демонстративно отчетливое понимание и уважение к казахстанской многовекторности, которые выражаются исключительно в стремлении к реализации взаимовыгодных точечных проектов. Проще говоря, и Астана, и Москва хотят зарабатывать. РК же надо использовать высвободившиеся производственные мощности северного соседа для решения своих внутренних экономических задач. В этом ряду в том числе — подключение российских компаний к строительству трех ТЭЦ. Возможно, россияне примут участие и в строительстве водохранилищ, так как для подобных задач технического потенциала и опыта у северных партнеров достаточно, — утверждает политолог. 

Во-вторых, он также соглашается с тем, что «не только Казахстан в хорошем смысле зависит от России, но и Россия — от Казахстана». 

— Это очень важный аспект. Взаимозависимость экономик признают обе стороны. В первую очередь это обусловлено логистическим фактором. Россия продолжает осуществлять через территорию Казахстана часть поставок нефти в Китай и будет транспортировать газ в Узбекистан. РК же доставляет свою нефть в Европу через Каспийский трубопроводный консорциум и нефтепровод «Атырау — Самара». Но при этом активно диверсифицирует свой логистический потенциал, поэтому участвует в развитии Транскаспийского международного транспортного маршрута вместе с Китаем, Турцией, европейскими и другими партнерами, — подчеркивает Сельтеев. 

Это вполне соответствует, по словам историка Султанова, продвижению тех идей, которые в ходе прошедших переговоров неоднократно озвучивал Президент РК — приверженности договорам, заключенным между Россией и Казахстаном, плюс принятому заявлению, приуроченному к 10-летию подписания Договора о сотрудничестве и союзничестве на XXI век. Также — плану совместных действий на 2023-2026 годы, направленному на развитие и укрепление двустороннего взаимодействия в политической, экономической, гуманитарной и других областях. 

— Именно это и является той юридической, правовой базой и основой, дающей возможность смотреть в будущее спокойно, — заключил Болат Султанов.