Может ли Казахстан повлиять на вододеление трансграничных рек? Или республика все так же будет вынуждена получать причитающийся ей водоток от сопредельных стран по остаточному принципу? И возможно ли снизить водную зависимость от других стран хотя бы на 25 процентов?
Такими вопросами задались эксперты аналитического портала Energy Prom, считая, что невыгодное географическое положение Казахстана, зависящего в водохозяйственной политике от соседних государств, приводит к потере части объема воды трансграничных рек. При этом самая высокая зависимость от соседей у РК по Арало-Сырдарьинскому речному бассейну — 91 процент, Урало-Каспийскому — 82 и Шу-Таласскому — 74 процента. А значит, было бы неплохо снизить водную зависимость республики от других стран хотя бы на 25 процентов. Возможно ли это?
— За последнее десятилетие в пяти из восьми крупнейших речных бассейнов Казахстана объем поступлений воды весьма сократился. Больше всего пострадал Арало-Сырдарьинский водохозяйственный бассейн, объем которого упал на 38 процентов за счет забора воды Узбекистаном. Также более чем на два кубокилометра уменьшились поступления из Черного Иртыша, который несет свои воды из Китая. В относительном выражении это сокращение составило 21,5 процента. Аналогичная ситуация при вододелении рек Китая и Казахстана происходит в Балхаш-Алакольском речном бассейне. Там приток со стороны Поднебесной за эти годы уменьшился на 15,3 процента, или на 2,3 кубокилометра, — подсчитали эксперты Министерства водных ресурсов и ирригации РК.
В то же время в недавно разработанной Концепции развития системы управления водными ресурсами на 2024 — 2030 годы отмечено, что из восьми речных бассейнов низкая антропогенная нагрузка наблюдается почему-то только у Тобыл-Торгайского бассейна. При этом забор воды из Тобола и его притоков для нужд сельского хозяйства и коммунально-бытового сектора составляет всего 4,8 процента. Умеренную нагрузку от воздействия человека — от 11 до 14 процентов — испытывают реки Балхаш-Алакольского, Иртышского и Ишимского бассейнов. Остальные четыре водохозяйственных бассейна, по данным министерства, имеют нагрузки разной степени. Например, вся западная часть Казахстана, относящаяся к Урало-Каспийскому бассейну, имеет третий уровень нагрузки, то есть довольно высокий. Однако такую оценку аналитики ведомства выдают по суммарным объемам бассейна с учетом поступления речного стока из России. Но если представить, что северный сосед будет продолжать увеличивать забор воды из Урала, как это происходило до нынешнего наводнения, то нагрузка на бассейн внутри Казахстана автоматически увеличится до пятого, самого критического уровня. То же касается и Шу-Таласского, Нура-Сарысуского и Арало-Сырдарьинского бассейнов. Нагрузка «местных» водных ресурсов этих территорий без трансграничных вод также может вырасти до критического уровня.
Что касается продолжающего мелеть Аральского моря, то, согласно данным экспертов Научно-исследовательского центра Межгосударственной координационной водохозяйственной комиссии, в ближайшие годы ситуация может усугубиться. Одна из причин — строительство канала Кош-Тепа в Афганистане, где формируются истоки Амударьи, начатое в 2022 году. Канал собираются запустить уже через несколько лет. При этом Афганистан планирует увеличить забор воды из Амударьи на 50 процентов к 2029 году и пустить воду через канал для ирригации. Несмотря на то, что Амударья не протекает по территории Казахстана, так называемый афганский фактор может затронуть страну косвенно, так как эта река впадает в Аральское море и влияет на всю экосистему бассейна. При этом у стран Центральной Азии нет никаких договоренностей с Афганистаном о вододелении. Собственно, с КНР, как оказалось, также до сих пор не заключено ни одного мало-мальски серьезного соглашения в этой сфере.
В плюсе могут остаться только три речных бассейна — Нура-Сарысуский, Тобыл-Торгайский и Шу-Таласский. Но даже они не смогут существенно повлиять на общую ситуацию и улучшить пессимистические прогнозы, поскольку суммарная доля их водных ресурсов составляет всего 7,2 процента от общего странового объема.
Фото Талгата Галимова