Современная Агра... Нет ничего нелепее такого словосочетания! «Современная Агра» — все равно что «античный Лос-Анджелес». Потому что нет никакой современной Агры. Очистить улицы от электрических проводов, убрать рычащие тук-туки, снять со стен навязчивую рекламу, и уже сложно будет понять, в какое время и какое царствование угодил. Впрочем, истины ради замечу, что это не особая агринская реальность. Вся Индия такова. За небольшим исключением. Здесь не гонятся за Временем. Здесь Время само предпочитает подстраиваться под местный ритм.
(Продолжение. Начало по ссылке).
Что роднит державу Моголов с Казахстаном?
Можно сказать, что Агра лежит меж двух царственных могил. На западе, в районе Сикандара, в огромном, хотя и несколько эклектичном мавзолее, под стражей четырех белокаменных минаретов — последний престол неуемного Акбара. На востоке — Тадж-Махал, где рядом со своей обожаемой Мумтаз Махал нашел в конце концов долгожданный мир внук Акбара — Шах Джахан.
Это говорит об особом значении города для великой династии Великих Моголов. Но можно ли считать Агру их столицей? С натяжкой.
Вообще говоря, Моголы весьма своеобразно относились к столице своей империи. Постоянной и долговременной у них не было вообще. Стольный город переносили всякий раз, как только возникала потребность разрядить ситуацию в какой-то части государства. Или просто появлялось чье-то царственное желание. Кочевые гены создали оригинальную кочевую династию. По количеству переносов столицы с государством Моголов может сравниться разве что наш Казахстан.
Красноречивее всего о неусидчивом характере Великих Моголов говорят их могилы. Сосредоточенные вовсе не в одном каком-то фамильном некрополе, а разбросанные на тысячи километров одна от другой. Бабур покоится в Кабуле, Хумаюн — в Дели, Джахангир — в Лахоре, Аурангзеб — в Аурангабаде. Но самые оригинальные представители Великих — Акбар и Шах Джахан — все же обрели вечное пристанище в одном месте. В Агре. Здесь же, кстати, изначально находилась и могила Бабура.
Потому, наверное, все же именно этот город может с наиболее полным основанием претендовать на звание столицы Великих Моголов.
Крепостной дворец
Все знают Красный форт в Дели. Символ новой индийской независимости. Но делийский Красный форт — во многом лишь авторское повторение Джахангиром Красного форта в Агре. «Агра-форта». А нелепоидиотское название обоих сооружений, в котором нет ничего ни индийского, ни могольского, да и вообще утрачен всякий семантический смысл — типично британское наследие.
Акбар стал императором в 1556 году, будучи 13-летним юношей. Если принять во внимание то, что весть о смерти отца, злополучного Хумаюна, застала царевича вовсе не на женской половине дворца, а в военном походе в извечно непокорном Пенджабе, то на молодость скидку можно не делать. К тому времени Акбар уже зарекомендовал себя не только храбрым воином, но и изощренным военачальником. О многом говорит хотя бы то, что, получив трон, юный Великий Могол вовсе не кинулся проматывать невеликую еще госказну, а употребил все свои силы на войну с самыми заклятыми врагами династии. И успокоился лишь спустя 18 месяцев, когда голова главного супостата Хему была покрыта известью и вмурована в башню в Кабуле, а тело повешено в Дели.
Успокоившись, молодой император принялся за масштабные строительные проекты, первым из которых было сооружение дворца-крепости в новой столице Агре. Красный форт Агры, таким образом, начал Акбар. Хотя большую лепту в его облик внесли Джахангир и Шах Джахан. Красным это сооружение стало из-за использования традиционного в этой части Индии красноцветного песчаника. Из которого здесь строили и до, и после Моголов. Но именно в могольский период использование красного песчаника зачастую в удивительном сочетании с белым мрамором достигло высшего расцвета.
По сути своей «Аграфорт» — это Кремль, Вышгород, Акрополь. Укрепленный дворцовый комплекс. Но возведенный не «за стенами», а «на стенах», на высоте 25 метров над окружающей равниной.
Самые эффектные и любимые постройки дворца возвышаются, часто буквально нависая, над просторной поймой Ямуны-Джамны. Отсюда с высоты с азартом наблюдал за своим любимым зрелищем, слоновьими боями, неуемный Акбар. Тут, на открытой площадке, на знаменитом троне восседал расслабленный гашишем утонченный эстет Джахангир. Здесь, в ажурной каменной беседке на башне Мутхамман Бурдж, провел последние годы своего пожизненного заточения страдающий Шах Джахан.
Со стен Красного форта и сегодня открывается одна из самых чарующих и волнительных картин. Далекий Тадж-Махал, обрамленный ажурными каменными рамками дворцовых окон. Мелькающий то там, то здесь. И не поймешь сразу — варваром или благодетелем был Аурангзеб, заточивший отца наедине с этим зрелищем...
Великий император и его идеальный город
Но вернемся к Акбару.
Потому что именно с ним связана одна из самых ярких страниц в толстенной книге индийской истории. Завоеватель, строитель, реформатор, мыслитель. Вовсе недаром получил он от истории эпитет Великий (так отличались самые мощные правители человечества Рамсес, Александр Македонский, Юстиниан, Фридрих, Петр, Екатерина и немногие другие). Такие личности, словно триумфальные столпы на пути человечества, возвышающиеся над рамками, границами и временными отрезками.
Акбар правил империей полвека — с 1556 по 1605 год. И все время основной занозой для него была та же проблема, что мучает и сегодняшнюю Индию. Религиозная рознь между главными конфессиями — индуистами и мусульманами. Сам шах изначально был последователем Магомета. Так что прекрасно понимал — установить мир на своей земле он сможет, только свернув шею своим же единоверцам-фундаменталистам, для которых ислам — профессия. Но ни в коем случае не в пользу брахманов, что привело бы лишь к усилению ненависти. Для воплощения задумки требовалась некая «третья сила».
Так в Индии возник совершенно новый религиозный культ, созданный волюнтаристским решением Акбара — для умиротворения населения, а заодно обожествления собственной персоны. Дин-и-илахи — «божественная вера». Эклектичная система, вобравшая в себя все лучшее (по мысли вдохновителя) из ислама и индуизма, не позабыв при этом и об учениях Христа, Махавиры Джины и даже Заратуштры. В качестве объектов поклонения были выбраны самые логичные и естественные — Огонь и Солнце. Сам же Акбар стал первым (впрочем, и последним) апостолом и пророком «божественной веры».
Главным материальным воплощением идеальной религии Акбара должен был стать идеальный город. Новая столица Фатехпур начала спешно возводиться в 1571 году в 35 километрах к югу от Агры близ Сикри. Просуществовав всего 15 лет, Фатехпур тем не менее до сих пор остается одним из самых царственных памятников эпохи Моголов.
Недостолица
Перед каждой достопримечательностью в Индии происходит один и тот же навязчивый ритуал. Натиск местных гидов. Эта своеобразная каста тут у любых ворот, к которым подвозят туристов. Словно стервятники, зорко стерегущие очередную поживу. Фатехпур не исключение. Предвратная агрессия самозванных экскурсоводов, как обычно, выбивает из колеи. Но стоит купить билет и, войдя внутрь, оказаться в одиночестве на пустынных уличках мертвого города, про все это навязчивое гостеприимство тут же забываешь. Не до него.
Как и все постройки Моголов, неудавшаяся столица Акбара возведена из знаменитого красного песчаника. Оттого кажется, что город выточен из местных скал — плоть от плоти Индии. Архитектура воспринимается продолжением природы, а это само по себе выдает самое высокое искусство.
В будни народу немного. Во всяком случае, люди не мешают тому, чтобы отрешиться и предаться созерцанию застывшего величия Фатехпура. Город-порыв, возведенный по воле монарха трудом 20 000 рабов и пленников в рекордные сроки, смотрится вовсе не как набор домов, площадей и улиц, а как колоссальный единый ансамбль.
Тут есть все, что только должно было быть в идеальной столице идеального монарха XVI века. И 30-метровые триумфальные ворота на крутом цоколе ступеней Буланд Дарваза, и площадь в виде огромной шахматной доски, где шла игра живыми костюмированными фигурами, и Слоновий двор, служивший не только манежем, но и своеобразным «лобным местом». Тут исполнялись и приговоры. (Дикие слоны, к которым бросался осужденный, становились как бы судьями высшей инстанции. Хотели — топтали, а хотели — миловали).
Очень любопытное сооружение возвышается в дальнем конце главной площади. В изящном двухэтажном павильончике когда-то заседал верховный совет при Акбаре (Диван-и-кхас). Сам шах восседал в центре — на круглой площадке, расположенной поверх высокого каменного столба, а советники и эксперты располагались на галерее, опоясывающей помещение вдоль стен. Отсюда, сверху, они выслушивали мнения и просьбы просителей, предстоятелей, экспертов, делегатов, ходоков, которых запускали снаружи.
Проклятая победа
Когда британцы наткнулись на Фатехпур, их глазам предстала картина сколь впечатляющая, столь и зловещая. Прекрасные дворцы, ворота, храмы, дома и стены, выстроенные из красного песчаника в едином градостроительном порыве, по одному плану, украшенные филигранной каменной резьбой и инкрустированные самоцветами, окруженные просторными площадями, иссохшимися прудами и молчаливыми фонтанами, заросшие непроходимым кустарником, во власти лиан, чертополоха, диких зверей и равнодушно палящего солнца.
Блистательный Фатехпур — Город победы — превратился в сказочный город-призрак. К нему, хранимому заклятиями, в течение трех столетий дерзал приближаться мало кто из суеверных окрестных жителей. Любимое детище Акбара Великого стало привычным обиталищем для диких пчел, змей, коз и многочисленных хищников. Пантеры, леопарды и тигры бродили среди пустых зданий в таком количестве, что англичане по первости устраивали на улицах эфемерной могольской столицы настоящую охоту. Как в джунглях.
Между тем Город победы в своем нынешнем виде вовсе не похож на те исторические руины, которые в изобилии украшают поверхность нашей не очень стабильной планеты. Нет в нем ни следов катастрофических разрушений, ни копоти пожарищ, ни свидетельств какого-то преднамеренного варварства. Когда бродишь по площадям и улицам Фатехпура, заглядываешь в многочисленные дворцы и дворы, рассматриваешь вычурную резьбу колонн и наличников в многочисленных павильончиках и беседках, то ловишь себя на том, что все это вовсе не производит впечатления древности. Напротив, кажется, что попал на какой-то долгострой времен позднего Средневековья. Вот-вот вновь откроют финансирование, на законсервированном объекте появятся строители и, весело матюгаясь, начнут облицовку помещений, установку дверей и окон, сантехнические работы.
Такое впечатление во многом исходит из скоротечности жизни этой акбаровой столицы. Вся история уложилась в какие-то 15 лет. И хотя по обилию населения с Фатехпуром не мог тягаться ни один город тогдашней Европы (утверждают, что тут насчитывалось более полумиллиона жителей), 15 лет — очень маленький срок для того, чтобы обжить пространство, наследить на улицах, закоптить стены и напитать окружающее той аурой, которая так возбуждает и пленяет воображение любого, кто только сталкивался с притяжением исторических руин. Ведь «новая столица» была оставлена еще при жизни самого Акбара и перенесена в далекий Лахор. Этого требовала политическая ситуация, возникшая в западных районах империи, наиболее проблемных на тот момент.
Впрочем, в Лахор — тоже ненадолго. Очень скоро и император, и двор вновь оказались в Агре. Но отчего не в Фатехпуре?
Говорят, что по прошествии 15 лет в один прекрасный день грозный шах (именно так повествует легенда) вышел на высокую стену своей новой столицы и с ужасом увидел, что озеро, питавшее водой город, исчезло, а на его месте зияет покрытая грязью котловина!
Сейчас это все легко было бы объяснить с позиций геологии и развития всяких карстовых явлений. Но тогда всех жителей Фатехпура объял необыкновенный ужас перед Богом (или богами, в данном случае разницы никакой), которого (которых) они, возгордившись, прогневили. А это почиталось бедствием пострашнее землетрясения или вражеской осады! Проклятый город был обречен, а потому оставлен без промедления...
Андрей Михайлов — землеописатель, автор географической дилогии “К западу от Востока. К востоку от Запада”