Знакомя читателя с малайзийской столицей, я в прошлый раз привел его в Парк птиц, где обитает около 2000 пернатых из самых разных частей света. Весьма популярное место как у приезжих, так и у местных. Птицы и люди встречаются здесь в одном пространстве, отгороженном от всей прочей земли огромными сетями. Вот уж воистину место, где небо всегда в клеточку — и хотя свободы не видать, но иллюзия ее располагает к безумолчному пению.
(Продолжение. Начало по ссылкам здесь и здесь)
Небо в клеточку
На некоторых обитателях парка, как, например, на павлинах, шныряющих по дорожкам, словно куры по колхозному птичнику, такое близкое соседство с «птичниками» не всегда отражается лучшим образом. По крайней мере, мне встречались гордые жар-птицы, не способные распустить хвост перед своими невзрачными подружками. Потому что большая часть хвостовых перьев давно перестала иметь место в хвосте, обратившись в трофеи каких-нибудь обалдуев-школьников, которых приводят в парк для общения с пернатым миром. Малайзия — исламская страна, и тут вовсе нет такого пиетета в отношении меньших братьев, какой мы видим в соседних индо-буддийских государствах.
Гораздо увереннее поэтому в парке чувствуют себя птицы, жизнь которых проходит в кронах деревьев — на высоте, недосягаемой не только для самых шкодливых школяров, но и вездесущих макак. Хотя обезьяны, пробравшиеся-таки под сети парка, нагло промышляют тут беззаботно отложенными яйцами.
Самыми причудливыми созданиями пернатого мира, имеющими непосредственное отношение к буйной орнитофауне Малайзии, могут считаться птицы-носороги. Тут, в парке, их множество видов. Эти крупные птахи, известные своими уродливыми гипертрофированными клювами и распространенные по всем тропикам Старого Света, у себя дома, в джунглях, столь незаметны, что если как-то и обозначают свое присутствие, то лишь характерным шумом крыльев, издаваемым во время неуклюжего перелета с ветки на ветку. Это они известны своим гендерным рационализмом — на все время высиживания яиц и выкармливания птенцов самец замуровывает самку в дупле, оставляя лишь крохотное отверстие для передачи корма. Так что у некоторых видов пернатых носорогов (а всего известно около пятидесяти) верная подруга проводит с выводком почти четыре месяца!
Батик как национальная идея
Еще один центр Куала-Лумпура — площадь Мердека, где в 1957 году состоялась историческая смена флагов — британского на малайзийский. Именно тут когда-то и располагался тот, основанный «капитаном Чайной», горняцкий поселок, который и разросся со временем в эклектично-симпатичную столицу современной Малайзии. Одно перечисление находящихся рядом объектов — красноречивая картина причудливости сплетения разнонаправленных ценностей, имевших место в судьбе города: султанский дворец, крикетный клуб, кафедральный собор, национальный исторический музей.
Недалеко отсюда находится еще один музей, сам факт явления которого в центре малайзийской столицы говорит не меньше, чем его интересная экспозиция. Музей народного текстиля. Текстиль в этом концептуальном заведении представлен как национальная идея. Потому что речь идет в основном о батике.
Изначально батик — это довольно изощренный способ и оригинальный процесс окраса тонких тканей. Появившийся когда-то, много веков назад на Яве, он тем не менее считается достоянием всего малайского мира. Идеальная для выражения традиционных образов и богатых сюжетов техника быстро распространилась и скоро стала привычной для всех государств Южной и Юго-Восточной Азии. Так что со временем батик превратился еще и в один из оригинальных всеазиатских «языков», на котором общались, понимая друг друга, мастера и ценители разных племен и народов. Хотя у каждого при этом сохранялись свой неподражаемый акцент и свои труднопереводимые выражения.
О региональной неповторимости и разнообразии видов батика в музее, который ведает не только пропагандой, но еще и изучением (и обучением!), собрано все. Тут, в этих полутемных и прохладных залах, будто окунаешься в иное пространство. Эдакий текстильный космос. Тут понимаешь, что под батиком следует понимать гораздо больше, нежели может предложить любой, самый забитый товаром «бутик» на соседнем центральном рынке с характерным названием Pasar Basar.
Интересно, что вход в Музей народного текстиля совершенно бесплатный, что лишний раз подчеркивает его народность.
Откуда взялись малайцы?
Но для любого географа, который ищет не барьеры, а мосты между разными регионами земли, такое отношение к предмету, который появился все же за пределами Малаккского полуострова, представляет свой немалый интерес. Дело в том, что аборигены, основавшие султанат Селангор (соответствующий ныне округу Куала-Лумпура), появились на Малаккском полуострове незадолго до подданных Ее Величества в XVIII веке.
Бугу — воинственные выходцы (вернее — выплывцы) с Целебеса — прибыли сюда на своих легкокрылых лодках-прау во главе с раджой Ваджу. Их явление, правда, стало во многом следствием местных представлений о принадлежности территорий — малайский мир издревле включал в себя не только всю бездну островов современной Индонезии, но и южную оконечность Индокитая.
Следуя традициям воинственных предков, отпрыски лучших семей бугу, озорная молодежь, страсть до чего обожали подобные военно-оздоровительные прогулки по морям-волнам, напоминавшие временами пиратские рейды каспийских ушкуйников. Прибывшая с Целебеса буйная компания лихих малайских «викингов», едва высадившись, увидела, что местные земли идеальны для долгой и счастливой жизни. Тут и обосновались.
Те ветераны морских походов состарились, но неистовая кровь не давала покоя их славным потомкам. Так что частенько, следуя заветам отцов, юные аристократы и тут бесшабашно срывались с места, садились в прау и отправлялись в прибрежные воды Малаккского пролива потешить душу удальством и мелким пиратством. (Малаккский пролив и пиратство — что может быть ближе?)
Этим-то как поводом и воспользовались давно поджидавшие благоприятного случая прибрать к рукам богатый султанат британские «сэры» (тоже лихие разбойники, не удовлетворявшиеся, однако, мелочью из карманов). Они живенько покарали наивных юнцов («повредивших торговым интересам империи»), а заодно и всех прочих очевидцев и попустителей. Возмездие было традиционным и прагматичным — бомбардировка с моря (крылатых ракет и беспилотников, правда, тогда еще не знали, но преимущество в оружии оставалось очевидным — а иначе бы чего лезть?!). Военные действия завершились быстро, и победители ожидаемо принудили испуганного правителя «взять на содержание» их резидента.
Напрасно взволнованный султан клялся наказать беспутных отпрысков по-домашнему (многие хулиганы в самом деле нашли смерть от крисса — традиционного кинжала с волнообразным лезвием, уколом которого через ключицу в сердце казнили преступников).
Раскаиваться было поздно. Так что к началу XX века «британский резидент» так размножился, что в колониальном центре, коим и стал Куала-Лумпур, почти не осталось места для местных.
«...Прогулка как по туземным, так и по английским кварталам убедила меня, что малайцев на улице почти совсем не видно», — пишет очевидец, побывавший тут в 1912 году.
Соединенные Штаты Малайзии
Впрочем, это в прошлом. Нынешняя Малайзия — региональные «соединенные штаты». Или «федеративная республика» — как кому больше нравится. Тринадцать штатов и федеральных территорий образуют ныне эту успешную конституционную монархию, появившуюся в 1957 году на Малаккском полуострове и Восточном Борнео. Недаром и флаг Малайзии живо напоминает принт звездно-полосатого американского. Хотя искусственно нарезанные штаты самих США имеют мало сходства с административными единицами государства малайцев. Ведь еще недавно все они были разрозненными и вполне себе независимыми малайскими султанатами. Тот, на территории которого возник Куала-Лумпур, назывался султанством Селангор.
Британцы в конце концов поуехали восвояси, и ныне о них напоминают только помпезные архитектурные памятники колониального стиля да некоторые топонимы, тут и там мелькающие по центру мегаполиса. Сегодня, если кто и бросается в глаза своим инородным присутствием в столице Малайзии, так это вездесущие во всех городах Юго-Восточной Азии китайцы. Европейцы же приезжают теперь сюда в основном в качестве туристов.
Что до буйных кровей местного юношества, то ему теперь не нужно далеко ходить, чтобы охладить пыл. Главные «холодильники» тут же, в центре Куала-Лумпура, в его фешенебельном сити с башнями-близнецами и его колоритном чреве — квартале Букит Бинтанг, нервом которого является одноименная улица, главная арена местных развлечений. В Бинтанге сосредоточены наиболее крупные шопинг-центры, многочисленные гостиницы с обязательными массажными салонами (и всем вытекающим из особенностей этого оздоравливающего бизнеса набором сопутствующих услуг), рестораны, дискотеки и обязательные уличные харчевни, работающие днями и ночами.
Это то, что видно снаружи. О том, что скрыто от глаз, можно только догадываться...
Свежий облик ближайших окрестностей
Что до облика ближайших окрестностей малайзийской столицы, то его также во многом определило колониальное прошлое. Как мы помним, своим рождением Куала-Лумпур обязан олову, которое искал в простиравшихся тут когда-то джунглях городской демиург — «капитан Чайна». А потом на смену иссякшему олову пришло кофейное дерево, а следом — вывезенная британцами из Бразилии гевея.
Гевея шелестит до сих пор. Хотя британцы давно переубрались из солнечных тропиков Юго-Восточной Азии обратно — на свой Туманный Альбион, а естественная гуттаперча обрела успешную замену в виде искусственного каучука. Однако аккуратно выровненные по рядам плантации гевеи все так же шумят своей густой пыльно-оливковой листвой вдоль всех автомагистралей, стремящихся со всех сторон к Куала-Лумпуру. Жесткий шелест деревьев глухим эхом откликается из сейфов местных банков. Несмотря на триумф искусственного аналога, «резиновые плантации» продолжают свою заповеданную жизнь, о чем свидетельствуют характерные насечки и маленькие чашечки на серых стволах.
Правда, куда более значительная часть пригородных хозяйств специализируется ныне и на других культурах. И первыми всюду бросаются в глаза (даже с воздуха, с самолета!) плантации кокосовых пальм. Источника не только всем известного орехового «молока» — местного «кваса», но и масла, мыла, вина (арака!) и даже «шерсти» для производства грубой ткани. А вдобавок — дешевой древесины и листьев, которые не только идут на строительство, но и являются распространенным местным топливом.
Много здесь и банановых садов, и ананасовых плантаций, и аккуратных огородов, которые отличаются от наших разве что тем, что урожаи с них можно собирать беспрерывно, круглый год — знай себе удобряй почву.
Тех буйных тропических лесов, которые еще так недавно страшили чужеземцев своими разверстыми дебрями, в ближайших окрестностях Куала-Лумпура не осталось вовсе...
Порты и порталы
Если проехать на пригородной электричке на юго-запад, то попадешь в Кланг — морскую гавань Куала-Лумпура. Огромный ультрасовременный порт, оборудованные терминалы которого забиты контейнерами, застроены складами и цистернами, а причалы ощетинены огромными кранами и заставлены кораблями под флагами разных стран, тянется на десятки километров вдоль морской протоки, отделенной островом от Малаккского пролива. Зрелище завораживающее, особенно если проплывать мимо всего этого по проливу.
Если же отправиться от Центрального вокзала в противоположную сторону, можно скоро добраться до одного из самых мистических и впечатляющих культурных объектов региона — пещер Бату. Благодаря «Шокирующей Азии» пещеры Бату приобрели всемирную славу. Хотя славы им хватало и без того.
Расположенная неподалеку от столицы мусульманской Малайзии, эта индуистская святыня столь популярна и посещаема, что до нее курсирует специальная электричка.
Карстовые полости, в которых притаились крохотные индуистские храмы, колоссальны по объему. Основными обитателями Бату являются священные макаки, бессовестно эксплуатирующие гуманность паломников и доверчивость туристов.
Но тут я только упомяну эти любопытные объекты, ибо про пещеры Бату и Малаккский пролив, интереснейшие памятники природы и культуры ЮВА, я непременно расскажу как-нибудь в будущем.
Андрей Михайлов - землеописатель, автор географической дилогии «К западу от Востока. К востоку от Запада». Фото автора