В прошлый раз я закончил повествование на трагическом событии. Ошеломившей нас смерти на шерпской тропе Виктора Ивановича Попова — редкого по своим качествам человека, ветерана советского альпинизма, увлеченного географа. Чтобы обрисовать широту интересов Попова-ученого, приведу один пример. Когда-то, еще молодым человеком, он участвовал в экспедиции, которая открывала (а вернее — «закрывала») «снежного человека» на Памире.
А начиналась вся эта эпопея тут, рядом с Эверестом. В Гималаях. Что не случайно.
(Окончание. Начало в No 18)
Гималайская тяга
Самые большие горы Земли просто обязаны хранить самые великие тайны планеты. Недаром сюда как магнитом тянуло эзотериков, мистиков, искателей всяких истин и проходимцев (что часто одно и то же). И это все неудивительно, ведь спрос, как известно, рождает предложение. А Гималаи и распластавшийся за их стеной Тибет (часто обе горные системы смешивают воедино) в глазах непосвященного давно стали кладезью скрытых знаний и заветных сведений, которыми местные посвященные ламы так и норовят поделиться с первым встречным европейцем.
Поймают они этак забредшего туриста и ну ведать ему про опасную дорогу в страну Шамбалу, про всякие таинственные пещеры с зародышами людей будущего. Пойдет прозрелец за правдой к Махатмам, а тут (как тут, куда же без него?) злобный йети «снежный человек» загородит дорогу — обругает по-своему, харч отнимет, харю начистит. Вернется несчастный в свою Европу-Америку, прозренный и обобранный, и давай строчить книжки, аки какая Анка-пулеметчица.
Не верите? Зайдите в любой книжный магазин — полки рушатся от инкубаторски одноликой литературы про «загадки» и «разгадки» тибето-гималайских тайн. Я уж молчу про всяких массово просветлевших на форумах в соцсетях.
Встречал ли я в Непале йети? Понимаю, что от моего ответа будет зависеть мнение о состоятельности моего пребывания в Гималаях. Потому спешу ответить положительно. Видел!
Те и йети
Первовосходитель на Эверест шерпа Тенцинг в своей увлекательной книжке «Тигр снегов», писал следующее: «Шерпы считают, что существуют йети двух родов: метрей — людоед и чутрей, который поедает только животных. Из них чутрей якобы крупнее, напоминает большого бурого медведя, только у него, как у всех йети, ноги, мол, вывернуты задом наперед».
Йети в Непале повсюду! Это такой же обычный персонаж местной действительности, как буддийский монах или косматый як. Особенно часто эти неуловимые и дикие обитатели гималайских снегов встречаются на картинках на майках. Их вышивают на ваших глазах машинками скромные парни в мастерских Катманду. Не менее привычен йети в сувенирных лавках, в названиях кафе, «лоджий» и фирм. Одна из авиакомпаний, обслуживающая туристов, отправляющихся в Гималаи, называется «Йети эйр».
Так что йети-марку для Непала можно смело приравнять к Калашникову для России, гамбургеру для Америки и Золотому воину для Казахстана. С той только разницей, что в отличие от наших брендов там никто никогда не видел аналога (кроме, разумеется, туристов-писателей).
А как же скальпы, которые хранят в высокогорных монастырях и иногда показывают внушающим доверие посетителям? Да никак. Давно уже ученые, которые исследовали останки «снежного человека» многократно, откровенно и однозначно соотнесли их с нечеловеческими останками — яков, обезьян и медведей. Хотя верить специалистам или монахам, или своему предчувствию — личное дело каждого. Гималаи, населенные «йетими» снежными людьми, конечно, интереснее, чем ненаселенные. Так что вопрос — из серии «есть ли жизнь на Марсе». Если даже никогда и не было, сомневающихся не убудет.
А как же Тенцинг, легендарный первопроходец Эвереста, который в своем бестселлере «Тигр снегов» уверенно заявляет о том, что йети жив? Дело в том, что у Тенцинга есть еще одна книга, написанная позже «После Эвереста». Она менее известна, но в ней знаменитый восходитель пишет следующее. «Я долгое время сомневался, но теперь придерживаюсь твердого мнения, что «снежного человека» не существует».
Но это уже не важно. Йети сделал свое дело не хуже, чем его шотландская кузина Несси.
«После покорения Эвереста, где бы я ни выступал — в США, Европе или Австралии, обязательно кто-нибудь да спросит видел ли я «ужасного снежного человека»илинетиверюлив его существование. На оба вопроса я теперь отвечаю: «Нет».
Якие яки!
Когда-то в Солу Кхумбу яки были кормильцами шерпов. Теперь, похоже, все переменилось наоборот. И караваны косматых коров, встречаемые на горных тропах у подножия Эвереста, воспринимаются скорее как экзотика, нежели как элемент повседневной жизни. Хотя на яках продолжают перевозить грузы, но по сравнению с тем, что переносят шерпы-носильщики на собственных горбах, это мизер. По всей видимости содержание и эксплуатация яка куда более дорогое удовольствие, чем использование человека.
Ячьи караваны обычно гоняют девушки шерпини. Злющие, как собаки. Не знаю, с чем уж это связано. Наверное, профессиональное. Когда як не выдерживает пинков и оскорблений погонщицы и тихо умирает (или отчаянно кидается в пропасть), то шкуры его идут на всякие поделки, а из мяса готовят «стейки» для туристов. Сами шерпы — буддисты. И собственноручно животных не убивают. Правда, из шерсти яков в горных селах Солу Кхумбу вяжут грубоватые, но теплые и живописные свитера, шапки, шарфы, носки, варежки и прочие аксессуары «зимних коллекций».
Однако для меня яки навсегда останутся символом того маршрута к Эвересту. Симфоническая сюита Гималаев, исполняемая караваном проходящих мимо тебя по тропе яков, дарит ярчайшее впечатление случайному слушателю. У каждого из них на шее — мелодичное бильце, издающее свой неповторимый и мягкий звон. Когда мимо неторопливо шествуют штук 20 таких колокольчиков (мне упорно кажется, что изысканно подобранных по тонам), то ты становишься зрителем единственного в мире концерта, исполняемого «вживую», на высоте четырех тысяч метров.
На празднике в монастыре Тянгпоче индийская делегация подарила местным монахам белого яка. Как и повсюду в Азии, белый цвет символизирует некие духовные совершенства и чистоту. Можно ли приладить все эти качества к яку, существу туповатому и злобненькому — другой вопрос, но, во всяком случае, дар был принят с умилением, украшен ленточками с молитвами и отпущен на все четыре стороны.
Рассвет в Тянгпоче
В каком-то путеводителе читал, что Тянгпоче — самый высокогорный монастырь в мире. Это вряд ли. Высота монастыря 3700 метров над уровнем морем, по местным меркам, весьма средненькая. Но вот то, что монастырь Тянгпоче расположился на одном из самых живописных фонов планеты, — несомненно.
А одно из наиболее феерических и фантастических зрелищ из всех, которые мне доводилось видеть, — майский восход солнца с монастырских ступеней. Для того чтобы наблюдать его, нужно лишь проснуться к пяти утра. В это время горы обычно почти безоблачны, а атмосфера наиболее прозрачна.
Самая впечатляющая вершина из окружающих Тянгпоче гигантов — это... нет, не Эверест — Ама-Даблан. Высота которого — всего-то «каких-то» 6856 метров. Но зато форма по своей дерзости и красоте затмевает все прочие окрестные пики. А среди них не только Эверест (8848), Лхоцзэ (8414) и Нупцзэ (7861). Но и менее известные и более близкие к монастырю вершины — Кангтега (6685), Тябоче (6367), Кхумбу (5761).
В этот сезон года солнце восходит точно из-за узкой пирамиды Ама-Даблан. Выхватывая и высвечивая каждую минуту из рассветной темноты новые декорации и выводя на свет все новые персонажи. Момент явления светила точно над острием Ама-Даблан — момент волшебного преображения белого здания монастыря, его выход на авансцену. Наблюдая действо, как-то даже и забываешь про Джомолунгму, давно уже размахивающую своим снежным флагом в отдалении.
Эверест замкнул величавую панораму за монастырем Тянгпоче накануне, когда мы выбрались на плато перед буддийской обителью, уставленное легкомысленными лоджиями и многочисленными палатками гостей, прибывших на празднование 50-летия первого восхождения. Размеры вершины, несмотря на расстояние, подавляли все прочее буйство пиков, сосредоточенных в самом высоком горном районе планеты.
Нам повезло, всю предшествующую неделю Эверест таился за непроницаемой пеленой туч.
Все на штурм?
Где-то у меня хранилось фото с маршрутом первой советской экспедиции 1982 года, автографом Юрия Голодова и его порядковым номером среди покорителей Эвереста. К сожалению, я не смог отыскать снимок, но номер этот, помнится, был не очень большим — не то 121, не то 141.
За 30 первых лет с отсчета, начатого Хиллари и Тенцингом, наверху побывало не более полутора сотен человек. В те годы альпинизм в Непале еще только приобретал свое промышленное лицо, давалось разрешение на проведение всего несколько экспедиций в год, и странам, подавшим заявки, приходилось по много лет ждать своей очереди на покорение Эвереста.
А потом наступило «горное безумие».
Так что за полвека число восходителей приблизилось уже к полутора тысячам. Если раньше основой победы были организация экспедиции и подготовленность команды, а самым трудным — заброска снаряжения в промежуточные лагеря, обработка маршрута, навешивание перил и, конечно же, борьба с высотой, то ныне все проще. Главным для успешного восхождения теперь являлось достать 60 000 долларов — примерно столько стоил «индивидуальный тур» на Эверест в начале 2000-х. Остальное за тебя делали те, кто занимается этим профессионально, — шерпы и гиды. Бывали случаи, когда эти славные ребята, отрабатывающие свои большие гонорары, буквально затаскивали наверх клиентов, у которых даже не было сил сопротивляться.
Высота, конечно, остается высотой. Бешеный ветер, которым славится вершина мира, дует все с той же силой, но одно дело, когда ты торишь тропу к вершине сам, движешься в неизвестность, а другое — когда приходишь на все готовое. Так что можно понять воспитанного совершенно на иных принципах и подходах классического альпинизма сэра Хиллари. Эверест обесценился до такой степени, что один из виновников торжества с горечью заявлял, он ни за что не поперся бы на вершину сегодня в этой толпе. Действительно, столпотворение в обоих базовых лагерях (южном — непальском и северном — китайском) в 2003 году превзошло все мыслимое и разумное. С юга скопилось 25, а с севера 40 экспедиций!
Тенцинг до юбилея не дожил. Умер в 1986 году. А то бы ему явно было бы не по себе. В своей книге 1977 года он писал: «Может, придет время, когда туристов и альпинистов будут доставлять на вертолете в Западный цирк или на Южное седло, а в хорошую погоду — и прямо на вершину. А может, подвесная дорога дойдет до вершины? Надеюсь, такого не произойдет. Это было бы ужасно, хотя и не невозможно».
Сокровища монастырей
Главный официальный праздник 29 мая 2003 года проходил в Катманду. С банкетами, речами, шествиями, награждениями. Однако тут, у монастыря Тянгпоче, на виду у Эвереста также собралось немало «гималайцев» и неравнодушных к Гималаям. А также множество шерпов, собравшихся из всех окрестных селений. Высокогорные торжества, представлявшие собой чудную смесь из буддийских обрядов и выступлений шерпской самодеятельности, происходили на таком фоне, что глаза постоянно отвлекались от происходившего на «сценической поляне» и взор долго блуждал в «альпийских декорациях» не в силах оторваться от дикой красоты и вернуться на землю.
Монахи со своими длинными трубами и пронзительными литаврами наполняли тихую атмосферу неизъяснимо чарующей какофонией. Их бонзы чинно сидели «в президиуме». Любопытно, что среди самых последовательных противников экспедиции 1953 года на «Вершину неба» были именно ламы из монастыря Тянгбоче. Монахи сомневались, что пребывание людей в обители богов уместно и, кроме того, опасались, что пришельцы нарушат их монастырский покой и разрушат устои. Ныне они больше не опасаются и не сомневаются, а благодарят судьбу за то, что все произошло именно так. Боги оказались равнодушными к посторонним, а ламы поимели гораздо больше, чем потеряли.
И хотя монастырь действительно превратился из малодоступной и тихой обители в достопримечательность на туристическом маршруте, это вовсе не угнетает жизнерадостных и миролюбивых отшельников. Напротив, вкусив мирского, они явно приняли все нюансы нового вкуса. Увы...
Фото автора