Алматы тряхнуло. Чего в этом нового? А ничего. Трясло, трясет и трясти будет. В таком месте живем (жили и жить будем). Так что сейсмическое происшествие, случившееся намедни, так и затерялось бы в череде незначительных эпизодов нашей бурной истории, если бы не высвободило немыслимое количество психической энергии, сопоставимое по последствиям с полноценными восемью баллами.
И дело, наверное, в том, что мегаполис давно не трясло так настойчиво и ощутимо. Так что, с одной стороны, в нем появилось целое поколение восприимчивых жителей, не обладаюших иммунитетом предков. А с другой — случившееся событие стало первым испытанием для пользователей. Ведь никогда прежде горожане на обладали возможностью с такой головокружительной стремительностью делиться впечатлениями, обмениваться страхами (подзуживая друг друга и преувеличивая свою героическую роль в происходящем; это заповедано законами сетевого общения) и к тому же получать “достоверную информацию” (как обычно, “скрываемую” официальными властями).
Массовый психоз и нешуточная ажитация, охватившие столь значительную часть городского населения, усугубили и усилили естественный страх человека перед стихией настолько, что стали опасными сами по себе. Подручный интернет разучил людей мыслить автономно, и славные представители homo userов предпочитают уже не доверять свою жизнь собственному мозгу, а искать варианты решения всех проблем реального мира в виртуальном окружении. А там-то ответов и советов — тьма, на любой вкус! Там ведь глупых не держат, одна сплошная мудрость.
И если смертельно опасное метание по лестничным клеткам и лифтам в лифчиках, тапках на босу ногу и куртках поверх трусов можно списать на естественный шок неподготовленных, то массовый исход жителей элитных многоэтажек из города ввиду “неминуемой катастрофы”, приведший к изрядным пробкам на выездах, вряд ли свидетельствует о случайном импульсе.
Из всего произошедшего можно сделать вывод о двух социальных трендах, определивших поведение возбужденной толпы горожан. (А вернее — “трындах”.) Во-первых, гипертрофированная вера в любую чушь на фоне полного отсутствия самостоятельного разумения. Во-вторых, совершенное неверие официальной информации, которая в силу своей инертности и ответственности неспособна удовлетворить “мыслящих иначе”.
Если бы толпа ублаготворилась теми скупыми сведениями, которые пришли из открытых источников, и обладала хоть каким-то пониманием процесса, то возбуждение улеглось бы тотчас же. Лишь только стало известно, что эпицентр находится в изрядном удалении, но толчки там были достаточно сильными, что наверняка приведет к повторным затухающим колебаниям (афтершокам). Но толпа не удовлетворилась. Она начала искать решения в виртуале. Неслучайно такие моменты крайнего возбуждения населения столь лакомы для всяческих “экспертов”, предсказателей, манипуляторов и аферистов. И эдакого любопытного слоя сетевых персонажей, живущих заветами лукавого Герострата.
Но ладно, когда эти мелкотравчатые недоучки просто мутят славные тысячетолпные сообщества своих “друзей” какими-нибудь перлами, выуженными из животворных глубин собственного невежества. Друзья полайкают-полайкоют и уйдут по ссылке дальше. Но если волнения и движения виртуального пространства вырываются в реальный мир и начинают воздействовать на всамделишную жизнь, результаты могут стать непредсказуемыми. Когда фантазии сетевого балбеса (балбески) превращаются из невинного развлечения в инструмент манипуляции нервными “пользователями”, жди беды.
Мне довелось пережить на месте непальское землетрясение 25 апреля 2015 года, унесшее 8000 жизней. Одновременно с первым ударом и разрушением всего, чему суждено было разрушиться, и на эту страну свалилась та же самая напасть. Неготовые к официальным заявлениям власти (для анализа ситуации необходимо время) вынужденно держали паузу. Вот тут-то и наступило раздолье для сетевых “геростратиков”. Им-то ведь особо думать не нужно — современные информационные технологии достигли таких скоростей в передаче “новостей”, что желание и возможность чего-нибудь сказать часто реализуются прежде, чем возникает сам предмет разговора.
Героические “самсебятины” (selfie) туристов хлынули из поверженной страны. А навстречу им уже неслись скороспелые (зачастую абсолютно “зеленые”) выводы “аналитиков”. Согласно которым, к примеру, Катманду представлял собой равномерное поле руин. Как, впрочем, и весь остальной Непал. Про “тотальное разрушение” Покхары я читал, находясь в самой Покхаре. При этом никаких видимых трещин вокруг не наблюдалось. И Катманду, куда я прибыл через день, паче чаяния оказался лишь потрепанным стихией, но никак не полем руин.
Но одно — читать сообщения о катастрофах, лежа с гамбургером на диване за тысячи верст от эпицентра. И совсем иное — жадно ловить информацию и пытаться понять, что делать, находясь на месте. Я видел, как страх, вызванный самим непальским землетрясением, стократно усилился именно благодаря... поступающим отовсюду сообщениям. Всеобщая паника очень быстро стала определяющим моментом поведения. Миллионы жителей решили, что самым разумным будет поскорее покинуть Большую долину Катманду. И эта массовая самоэвакуация (люди ехали стоя в тракторных прицепах и даже на крышах автомашин) не обошлась без своих жертв. Узкие горные дороги, связывающие Катманду с остальным Непалом, не могли переварить такого потока!
Но кто их тогда считал, эти внеплановые жертвы?.. И на чью совесть их записывать?