Судьба иногда ставит человека перед выбором, который определяет всю его жизнь: комфорт на чужбине или зов исторической родины. Для Турсуна Жиылулы этот час пробил с провозглашением Независимости Казахстана в 1991 году.
Его жизнь в далеком Китае была символом успеха и признания. После окончания филологического факультета Пекинского университета в 1981 году по специальности «китайский язык и литература» он немедленно приступил к важной научной работе, переведя на казахский язык монументальный труд профессора Линя Ганя по истории гуннов. Вскоре он занял пост государственного служащего в административном аппарате провинции Ганьсу в городе Ланьчжоу. Это назначение стало настоящим прецедентом для представителя казахской национальности.
Перед ним лежали широкая дорога карьерного роста, гарантированная высокая зарплата и уважение. Однако, когда весть о становлении Независимого Казахстана достигла его, этот прочный пьедестал померк. Чувство долга и патриотизм оказались сильнее личных перспектив. Оставив высокий статус, комфорт и гарантированное будущее, Турсун-ага принял безоговорочное решение вернуться. В 1994 году он окончательно ступил на родную землю, готовый служить своему народу.
Мечта о служении разбилась о суровую реальность 1990-х. Молодая республика боролась за выживание, и места для синолога-энциклопедиста с опытом государственного управления не нашлось. Его главный капитал — уникальное знание китайского языка — оказался тогда невостребованным. Когда он обращался за помощью в трудоустройстве, ему сухо отвечали, что подходящей работы нет.
Многие репатрианты в те годы, не выдержав испытаний, вернулись. Но Турсун-ага, верный своему выбору, остался. Он сменил элегантный костюм администратора на рабочую одежду. В 1995 году вместе с братьями он арендовал 11 гектаров земли в Жамбылском совхозе, став простым земледельцем, выращивающим бахчевые культуры, чтобы прокормить семью. В этом труде в поте лица он нашел новую глубокую истину, которая стала его жизненным кредо «Лучше быть подданным в своем Отечестве, чем султаном на чужбине». Это был не просто труд. Это было доказательство верности своей земле и народу.
Интеллектуальный поиск не прекращался. В новом тысячелетии, после публикации его значимой статьи о «желтых уйгурах» (югурах) в 2004 году, его уникальная работа привлекла внимание прославленного академика, профессора Абдуали Кадыра.
Академик сам предложил стать научным руководителем, увидев в Турсуне-ага глубину и уникальность исследователя. Тема югуров — тюркоязычного народа, проживающего в провинции Ганьсу, представляла собой уникальный этнолингвистический мост между тюркским и китайским мирами, а опыт и знание региона Турсуна-ага были бесценны.
Однако научный порыв столкнулся с непреодолимыми препятствиями. На тот момент приоритетом было не ученое звание, а выживание семьи: нужно было зарабатывать на хлеб насущный, покупать жилье и помогать сыновьям. Обстоятельства вынудили его отложить защиту диссертации.
Путь Турсуна-ага направился по иному руслу, далекому от академических кабинетов, но не менее нужному Казахстану. На протяжении 25 лет он неустанно трудился: преподавал китайский в городе Туркестане, работал переводчиком в нефтяных компаниях Западного Казахстана, затем — на Шымкентском нефтеперерабатывающем заводе и в строительных организациях.
Эта работа, наполненная многими вызовами, позволила ему достичь самого главного: он не просто выжил, а построил фундамент для своего рода. Приобрел жилье, успешно женил сыновей и стал счастливым дедушкой.
Научная степень осталась неосуществленной мечтой, но в итоге оказалась не главной. Судьба, закрыв одну дверь, открыла другую: она подарила ему самое большое счастье — тепло родного дома, в котором звенит смех внуков. Турсун Жиылулы создал живое шежире своей семьи, укоренив своих детей и внуков на родной земле, вернув им их истинный дом.
Он ни о чем не сожалеет, так как его жизнь удалась. Как заключает свой рассказ Турсун-ага, величайший успех — это способность пройти через все испытания, остаться верным родине и в конце пути слушать смех внуков в стенах собственного честно заработанного дома.