В Национальном русском театре драмы имени М. Лермонтова 15 ноября состоялась премьера драмы «Онегин», поставленной на основе бессмертного романа Александра Сергеевича Пушкина. О нюансах постановки спектакля, о его внутренней и визуальной конструкциях рассказывает режиссер Дмитрий Скирта — художественный руководитель театра, заслуженный артист РК.
«Прими собранье пестрых глав»
Спектакль «Онегин» получился настолько проникновенным, светским, живым и современным, что хочется назвать все имена, принявшие участие в его рождении. Режиссером-постановщиком выступил Дмитрий Скирта. Ассистент режиссера, музыкальное оформление — лауреат премии «Серпер» Анастасия Темкина. Художник-постановщик — Евгений Лемешонок. Художник по костюмам — лауреат Национальной театральной премии «Сахнагер» Любовь Возженикова. Композитор — Александр Костромыкин. Художник по свету — Екатерина Злобина. Балетмейстер — Юлия Башеева.
В роли молодого Евгения Онегина — Евгений Сорокин. Онегин в старости — народный артист РК Михаил Токарев. Владимир Ленский — Никита Хвостенко. Улан и отец Онегина — Андрей Тарасов. Ольга Ларина — Карина Кудекова. Татьяна Ларина — лауреат Национальной театральной премии «Сахнагер» Виктория Павленко. Прасковья Ларина — заслуженный деятель РК, лауреат Государственной молодежной премии «Дарын» Марина Ганцева. Няня — актриса, педагог по актерскому мастерству Лариса Осипова. Генерал — Вячеслав Анисов. Рассказчики: Арлан Касиманов, Илья Штоппель, Артур Хакимов, Алексей Фицнер. Высший свет, жители деревни — Лаура Орынбасарова, студенты КазНАИ имени Т. Жургенова Савва Василенко, Ралина Даулетгельдиева, Арина Колесникова, Василиса Колмакова, Алена Компанцева, София Косоловская, Шакира Мулюкова, Карина Мухпулова, Валерия Николаева, Владимир Новиков, Богдан Нуруллаев, Елизавета Пескелиди, Алексей Смирнов, Виктор Токарев, Анастасия Федоренко, Равиль Чирва.
«Поэзии живой и ясной, высоких дум и простоты»
Идея о создании «Онегина» появилась, по словам Дмитрия Скирты, очень просто. На планерке. Буквально в августе этого года.
— В кабинете директора собралась вся художественно-постановочная группа, которой озвучили, что благодаря стараниям представительства Россотрудничества в Алматы Россия выделила театру некоторые средства на постановку классики, — говорит Дмитрий Анатольевич Скирта. — Но сначала я подумал, что, если нам предстоит ставить внеплановый спектакль, то будет сложно сделать что-то серьезное за короткий срок. Мы хотели ограничиться детской сказкой. Тем более что сказки — тоже дело хорошее. Но нам предложили создать что-то более обстоятельное. И в голову пришла идея поставить «Евгения Онегина». Но опять же, сначала я рассматривал камерную сцену, чтобы не мешать плановым репетициям, затем — спектаклям. Вспомнив, что когда-то давно Борис Николаевич Преображенский ставил спектакль «Прими собранье пестрых глав» и я играл в нем Пушкина, подумал, что можно сделать что-то похожее — поэтический спектакль по роману «Евгений Онегин».
На следующей планерке сказали, что денег дают прилично и нам надо подготовить пьесу для большой сцены. Все просчитав, обдумав, посмотрев, когда будут репетиции, все распланировав, сдвинув немного один спектакль, перенеся второй, я освободил место под репетиции и решился на создание драмы на большой сцене с привлечением многих актеров и даже студентов театрального института, хотя изначально мысли были лишь о вовлечении трех актеров. К сожалению, приходилось репетировать только на выходных, и нам еще повезло, что в августе, когда мы начали работу над спектаклем, у ребят были каникулы. Поэтому за август в черновике мы простроили какие-то важные моменты, чтобы понимать, как двигаться дальше.
«Но в книгах не видал вреда; он, не читая никогда…»
Дмитрий Скирта рассказал и о том, как отнеслись к выбору именно этого произведения Пушкина сами артисты.
— «Евгения Онегина», как оказалось, читали не все. Некоторые студенты впервые встретились с романом. Мне повезло, что сам знаю его наизусть, потому было легко с инсценировкой. Я готовил ее и сразу все визуализировал. Писал, репетировали, но в какие-то моменты я не знал, куда меня все приведет. Некоторые сцены добавлялись в уже созданную конструкцию спектакля. А с ребятами никаких проблем не возникало. Да, объяснял, о чем Пушкин говорит, но повезло, что собралась очень хорошая команда. Ребята — хорошие артисты, которые хотели работать со мной в этом проекте и фантазировали вместе со мной. Их поглощали роман и процесс размышлений над ним.
«Вниманье дружбы возлюбя, хотел бы я тебе представить…»
Так совпало, что в работу над спектаклем были погружены интереснейшие молодые артисты театра. Смотреть, к примеру, на Викторию Павленко и Евгения Сорокина в паре — уже терапия для души и разума. Красивый сложился тандем. А имя Евгений оказалось не только у исполнителя главной роли, но также и у художника-постановщика.
— Повезло во всем, и замечательная Юлия Башеева, наш балетмейстер, прислушивалась к каждому предложению. К примеру, я ей говорю, что мне не нужен в какой-то мизансцене танец, а необходимо что-то похожее на шаманство, и она создает это колдовство в музыке и движениях, — объясняет Дмитрий Скирта. — И плюс ко всему прекрасно справлялся с поставленной задачей художник Евгений Лемешонок, который появился у нас в театре. С ним очень интересно сотрудничать.
Первое, что пришло в голову в качестве основной декорации, была карета, мчащая Онегина по жизни. И Женя сразу предложил сделать такую конструкцию-трансформер, которая заменит множество сценических решений. Я приходил к нему в кабинет и смотрел, как он творит. Он сначала собрал макет, затем все время добавлял какие-то элементы, и мне все это очень нравилось. Весь процесс подготовки к спектаклю проходил в любви. А когда такое случается, то и получается все легко. И актеры на главные роли проявились сразу. Единственное — с Ольгой, актрисой Кариной Кудековой, я еще думал, так как мне надо было так распределить артистов, чтобы они успевали участвовать и в других спектаклях, чтобы у всех были и главные, и второстепенные роли. Но и с Ольгой я не ошибся. Она получилась воздушной, легкой, как звоночек, чтобы зрителям стало ее жаль. А Ленского — Никиту Хвостенко — хотел сделать таким светлым парнем, отчаянно любящим жизнь, чтобы зритель, зная произведение, все же подумал, что не с тем прощаемся.
Когда я у Преображенского репетировал свою роль Пушкина, изучал его, мне показалось, что он человек с большим чувством юмора, и было бы странно сделать все чрезмерно классическим в «Онегине» — без тени легкости, игривости. Сцены с медведем, цыганками, играми-забавами, танцами привносят в канву спектакля еще больше жизни. И в плане юмора, изобретательности артисты сами многое предлагали. Ставить «Онегина» оказалось действительно легко. Хочу сказать и про свою супругу Настю Темкину. Она тоже принимала непосредственное участие в создании спектакля. Мы вместе живем, работаем и всем делимся. Я назначил ее ассистентом режиссера, чтобы она присутствовала на репетициях. Многие моменты и музыкальное оформление находила она сама. В этом ее большая заслуга. Репетиции у нас не прекращались и дома. И нам несложно быть людьми одной профессии. Для меня одно удовольствие заниматься любимым делом рядом с любимым человеком.
«Дожив без цели, без трудов до двадцати шести годов…»
Есть в спектакле и внезапное размышление о романе Пушкина. И об этом сам театр Лермонтова заявляет в анонсе: «…казалось бы, чего еще мы не знаем о произведении «Евгений Онегин»! А что, если выхватить из толщи страниц одинокого седого старика, который решится прожить свою жизнь заново? Вместе с нами. И, возможно, нам станет легче понять, как не растерять ее всю, до последней капли. До последнего друга. До единственной любви. Пронзительный диалог с собой молодым. Что может быть честнее...»
— Наверное, я поставил пьесу и про старика, который, по Пушкину, «Дожив без цели, без трудов. До двадцати шести годов…» — признается Дмитрий Скирта. — Захотелось, чтобы он дожил до глубокой старости, и получилось, что он заново проживает историю и приходит к осознанию того, что жизнь его прошла напрасно. Так можно сказать и про любого молодого человека, который рискует превратиться в такого старика. Если помните, в самом начале спектакля на сцене появился стройный человек в белом. Это отец Онегина.
Сам Женя (исполнитель роли Онегина) — очень теплый человек. И сделать его циничным сразу не получалось, потому придумал его отца. С детства в нас закладывается все базовое, с чем потом мы идем по жизни. И в данном случае родительское воспитание (а про мать нам Пушкин ничего не говорит), полученное от отца, дает Евгению такую установку: «Кого ж любить? Кому же верить?.. Любите самого себя». И вот ответ, а молодой Онегин, глядя на своего отца как на пример, живет, придерживаясь его правил. Наш Женя Сорокин – жизнелюб. Он внутренне, как пушкинский Онегин, вступал в конфликт с реальным Женей. И ценно, что он со мной поделился, что мечтал сыграть Онегина, потому я решил поддержать его немного влиянием отца главного героя. По-разному можно читать Пушкина, а захотелось так.
«Французской кухни лучший цвет…»
Как в пушкинских произведениях, так и на сцене театра Лермонтова много юмора, преувеличений, внезапных метафор, гипербол. И мы видим не только карету-трансформер, превращающуюся в столы, кровать Татьяны, место для дуэли, сани, но наблюдаем и за двигающимися стогами сена, которые преобразуются в громоздкие салонные кринолины платьев.
— Сначала мы с Лемешонком придумали стога, когда решали, как нам показать деревню, — вспоминает Дмитрий Анатольевич. — Затем, чтобы придать им многофункциональности, была идея превратить их в московские колокола, и лишь позднее стога стали внутри полыми, чтобы артисты могли там переодеваться и чтобы зритель увидел высший свет напыщенным. Таким, до которого не дотянуться. И споры были о том, чтобы Татьяну после ее замужества оставить прежней, но нет… Она стала такой же, явив собой московское общество знатных дам. Разве что ее черное платье говорит о том, что в глубине души Таня остается по-прежнему несчастной.
«Его пример другим наука»
Дмитрий Скирта родился в 1972 году в Курске. В возрасте семи лет начал выступать в детском кукольном театре. После школы учился в Иркутском театральном училище, а в 1992-м по приглашению приехал в Казахстан в алматинский театр «Бенефис». Позднее попал в труппу Государственного академического русского театра для детей и юношества имени Н. Сац к режиссеру Борису Преображенскому. Здесь же поставил несколько пьес. Сыграл в ТЮЗе около 40 ролей. С 2012 года — актер Государственного академического русского театра драмы имени М. Лермонтова. Известен и по ярким ролям в кино.
— Своими учителями считаю многих. Сначала была педагог Валентина Александровна Дулова из Иркутского театрального училища. Также лучшими учителями считаю Рубена Андриасяна и Бориса Преображенского, — говорит Дмитрий Скирта.
«Да с ним еще два-три романа, в которых отразился век и современный человек…»
Почему важно показать Онегина сегодня? Как он остается современным? На эти вопросы отвечает сам спектакль. Завораживающий и умный.
— Я сам удивился, когда были выкуплены все билеты на три премьерных дня, и опоздал со своей мыслью не продавать их пока школьникам, потому что боялся, что без подготовки им будет непросто принять и понять спектакль, — признается Дмитрий Анатольевич. — Но я заметил в зрительном зале, что школьники включаются в действо и сидят тихо, как мышки. Думаю, многие из них перечитают роман или прочтут его с любопытством впервые.