В XX веке женщина становится не только неотъемлемой частью арт-мира, но и начинает определять его образ. История нашего отечественного искусства относительно молодая — «возрастом» в 90 лет. Постепенно отмечается творческая активность и с женской стороны. Имена Гульфайруз Исмаиловой, Айши Галымбаевой стали хрестоматийными. Сегодня мы хотим рассказать читателям еще об одной художнице, творчество которой стало неотъемлемой частью отечественного изобразительного искусства, Раузе Ералиевой.
Только в 2018 году произошло открытие нового имени по инициативе семьи, после чего она заняла достойную нишу в летописи казахстанского искусства. Мне посчастливилось стать куратором проектов о Раузе, автором монографии, альбома, целого ряда статей о ней, участником документального фильма, автором лекции о художнице как образе в современном изоискусстве…
Тема гедонизма на самом деле самая закрытая тема в социалистическом обществе. Как известно, в СССР «секса не было». Разве что художники иногда допускали в своих работах элементы эротики. Хотя в начале XX века в эпоху серебряного века многое дозволялось на непродолжительное время, пока «железный занавес» не закрылся окончательно. Рауза Ералиева — «художественный продукт» советского времени, получившая типичное академическое профессиональное образование, с самого начала не вписывалась в ландшафт искусства своего времени. Хотя кто об этом знал?! Она писала исключительно для себя, «в стол», как поступали многие диссиденты — ее современники. Она же не оппонировала власти, просто ее «инаковость» просвечивала со всех сторон. Нынче философия гедонизма, пожалуй, одна из самых востребованных в мире, причем доходящая порой до самых крайностей. А у Раузы странным образом это главная составляющая ее творчества.
Вся ее жизнь — сплошное арт-удовольствие, причем высокого толка. Если она пишет натюрморты, то это не прозаичные хлеб и селедка, а драгоценный хрусталь, богемское стекло, сосуды с дорогими напитками мировых брендов, роскошные предметы обихода с «буржуазным» оттенком. И все это так естественно сообразуется с ее натурой — обычного члена советского общества. Во всем ее образе жизни, укладе быта, одежде, убранстве интерьера — претензия на светский лоск высокого порядка. Такой вот особый аристократический вкус. Особое место в ее творчестве занимает тема «Ню», и это тем более удивительно, что в советском искусстве она присутствует скорее как учебный материал — письмо с живой натуры, изучение анатомического построения человеческого тела, иногда — как автономное произведение искусства, как, например, «Портрет Иды Рубинштейн» Валентина Серова, но это радикальный уникальный пример новаций художника. А тут женщина инкогнито на фоне строгой советской аскезы годами пишет серии обнаженных моделей совершенно раскованно, и чем дальше, тем более она наращивает этот нарратив. По существу такой выбор обращается в виде уже сформировавшейся ее художественно-эстетической концепции. Сама того не подозревая, Рауза намного опередила свое время и просто, как несущийся на огромной скорости болид, вписалась в тренд современности вполне органичным образом. Свежесть ее видения обнаженной модели, такой натиск здоровой чувственной энергии, эротического накала безо всякого намека на вульгарность — проявление дерзновенности ее натуры, на которую не оказалось способным большинство ее современников.
Все ее произведения отличают особая, так свойственная ей удивительная утонченность и элегантность стиля. Но именно в ню так явственно и радикально проявляются ее новаторские художественные трансформации. Такое смелое в самых разнообразных интерпретациях обращение к обнаженной модели восточной женщиной свидетельствует о ней как о человеке, лишенном всяческих сковывающих комплексов и ложного ханжества. И, как результат, ею создана целая серия графических и живописных произведений, воспевающих красоту женского образа. Это здоровая чувственная эротика безо всяких низменных проявлений, переданная высоким поэтическим слогом, с большой долей чувственности и природной естественности. Автор не повторяется ни в одной композиции. Разнообразие поз, ракурсов и жестов, чувств и эмоций моделей, красота пластических форм, живописность и широта цветового диапазона позволяют показать женщину во всей полноте ее женской природы. Модель изображается в огромном многообразии композиционных решений — через фрагменты. Это либо только торс, поколенное и погрудное изображение, через передачу модели в состоянии покоя, либо экспрессии и бурного проявления чувств. Это целая сложная психологическая история.
Рауза проявила поразительную чуткость восприятия женской души, прекрасное знание анатомии человеческого тела и сумела передать через внешнее физическое внутреннюю сущность женской натуры. Привлекает и необычайная вариативность живописного письма: приемы пунктуализма, гладкий широкий мазок, нежная структура или фактурная рельефность наложения красок.
При этом каждая модель индивидуальна: в одних подчеркивается целомудрие натуры, в других — просто зашкаливающая страсть, в-третьих — сдержанная зрелость. Как возможно через фиксацию тела считывать психологию женщины, тончайшие струны ее души?! Это высочайшее мастерство! Ню Раузы Ералиевой — поистине шедевры с неповторяющимися эффектами живописного мастерства. Цельность и законченность изображения, а порой некая недосказанность, предложенная зрителю додумать, завершить… Это поистине занимательно, радует глаз своим этическим и эстетическим совершенством! Хотелось бы, чтобы зрители в этой привлекательной теме увидели не низменное смакование, но явление красоты и гармонии, предмет высокого искусства, трепетно поданное нам столь тонко и деликатно.
Автор этих строк как искусствовед участвовала в международном конкурсе и получила премию имени Игоря Савицкого в номинации Art-book (Мельбурн, Австралия, 2022 год) за работу, посвященную творчеству Раузы Ералиевой.
Мария Жумагулова, искусствовед
Фото автора и из открытых источников