Об облике Алматы, исторической идентичности города, попытках регулировать живое искусство, а также вечном в неустанно меняющемся поговорили с Павлом Шороховым, легендой казахстанской скульптуры, человеком, чьи парковые изваяния объединяют целые поколения. Истинный поэт по натуре, он тонко ощущает взаимодействие человека с внешним миром и создает искренние, теплые, незабвенные сюжеты. В творчестве мастера место нашлось как парковой, так и монументально-мемориальной и станковой скульптуре.
Корреспонденту «НП» посчастливилось беседовать с Павлом Ивановичем в его светлой мастерской, средоточии творческой атмосферы, настоящей сокровищнице его многогранного таланта. После экскурсии герой интервью с неподдельным радушием ответил на вопросы.
Диалог с городом
«Я увлекся парковой скульптурой еще в студенчестве. В творческой судьбе мне очень повезло, ведь мне удалось на практике воплощать задуманное. Это судьба и это удача, я считаю. Я счастливый человек, потому что всю жизнь занимался любимым делом.
Через парковую скульптуру я веду диалог с горожанами. Я делаю это для народа. Выставки — эпизодически, а после все убирается, невольно прячется от зрителя. Вот в том-то мое творческое счастье, что я экспонирую свои работы в скверах и парках. Народ общается с ними. Это меня вдохновляет, приносит удовлетворение. Парковая скульптура в эмоциях разносторонняя и вызывает не тенденциозную ассоциацию, как некий монументальный памятник, например», — говорит Павел Шорохов о своем призвании.
Его произведения уже прочно вписаны в идентичность как Алматы, так и Астаны. Мастер отмечает несхожесть в эмоциональных составляющих городов: «Алматы — родной для меня город, я тут вырос. Это моя субъективная позиция, но это же скажут и приезжие, и гости. Алматы — вроде и мегаполис, но в то же время и камерный город. Особенно старая часть города. Она соразмерна человеку. Астана не дает такого ощущения. Все-таки нет такой теплоты. Масштаб человека воспринимается там иначе. Да, презентабельный город, есть архитектурная представительность, благоустроенность, а вот такой задушевности камерной я там не чувствую».
История и модернизация
Поговорили мы с Павлом Шороховым и о том, как стремительно меняется любимая южная столица. Он делится: «Изменения налицо. Город развивается и растет. Но первое, что мне не нравится, — то, что вторгаются в старую, сформировавшуюся, выраженную в образно-архитектурном плане среду с новыми застройками. Они диссонируют со старой градостроительной концепцией. Мне кажется, старую зону нужно просто сохранять, поддерживать ремонтом, благоустройством. А ее переиначивать зачем? История должна остаться. Каждую эпоху нужно сохранить для потомков. Потому что с нуля ничего в жизни не начинается.
Пространства хватает и в других районах, чтобы развиваться в современном стиле. Современная архитектура, конечно, очень разнообразна. Есть как удачные, так и не слишком удачные замыслы. Но она не очень, на мой взгляд, соотносится с человеком, она какая-то немного холодная. Это все дело вкуса, конечно. Мне по душе архитектура модерна начала XX века. Она пластичная, занимательная, в ней много теплых живых элементов. Если раньше были выраженные стилевые позиции, то сейчас присутствует смешение стилей. Тут главное — увязывать с образом архитектурного объекта и стилистику монументально-декоративного искусства».
Об унификации
Современный город, чей облик очень часто создается стихийно, так или иначе вынужден жить по правилам власть имущих. В процессе нашей беседы речь зашла и о вступившем в силу в марте 2024-го дизайн-коде Алматы, который регулирует рекламу, прочие информационные носители, отделку объектов. Павел Иванович подчеркивает важность того, чтобы все эти элементы выполнялись профессионально, а также добавляет: «Но тут главное не впасть в казарменную унификацию. Желательно сохранить какую-то непосредственность, индивидуальность».
Стремление к стандартизации всерьез смущает мастера, когда дело касается скульптуры. Он рассказывает: «Я воспринимаю, например, как абсолютный нонсенс установку о том, что мемориальные доски нужно делать по формату 60 на 80 сантиметров. Это чушь. Во-первых, все зависит от величины персоны, от значимости, а после — от архитектуры дома. Это не барак, на котором вывешиваешь табличку. Нужно включаться и в стилистику сооружения.
Вот я, например, делал доску Мухтару Ауэзову. И там совсем не 60 на 80 сантиметров! Возможно, тут исходили из соображений, что не надо устраивать парад тщеславия. Но все же так нельзя. Как Ауэзову можно сделать табличку 60 на 80? Для Казахстана он первая в литературе величина. Пусть исторически были и будут другие, но он был первым. Это нужно зафиксировать».
За 39 лет мною создано почти полсотни портретных мемориальных досок. В свое время по этому поводу был снят документальный фильм «Алматы: галерея памяти». Самая первая доска Жамал Омаровой появилась в 1981 году на улице Д. Кунаева. Самыми плодотворными в этом плане годами были 80-е и 90-е. Тогда фасады домов украсили портреты выдающихся деятелей Казахстана: Сатпаева, Ауэзова, Мустафина, Мусрепова, Есенберлина, Байтурсынова, Кунаева и многих других. Все эти работы очень близки моему сердцу. В числе последних можно отметить мемориальные доски Ашимову (2015) и академику В. Веселову (2018).
С уважением к тому, что имеем
К сожалению, алматинцам пришлось расстаться со многими горячо любимыми творениями Павла Шорохова. Так, был утерян легендарный «Лотос» с фонтана на Арбате, перемещены жившие рядом «Фламинго», уничтожены «Танцующие змеи», стоявшие у цирка, украдены «Поливальщик» и «Бизнесмен», обитавшие у «Нурлы-тау».
«Очень многое зависит от культуры руководителей разных уровней, от уровня культуры самого населения. Надо дорожить тем, что у нас есть. Бывает, варварские поступки совершаются, ломаются остановки, витрины, пачкаются малые формы. Есть уголки, облюбованные народом. Вот как с Арбатом. Взяли ведь и ликвидировали уголок с фламинго, а народ очень его любил. И после того как все там изменили, старое сломали, новое сделали, я слышал много негативных отзывов. Поэтому прежде чем ломать, нужно прислушиваться к мнению народа, который этим пользуется, нужно быть в курсе», — делится скульптор.
Настоящее и будущее парковой скульптуры
Размышляя о том, что будет происходить с парковой скульптурой в неизбежно меняющейся городской среде, Павел Иванович уверенно отвечает: «Она должна присутствовать. У нас еще достаточно уголков, которые можно оживить парковой скульптурой. А тематика может быть самая разная. Функции парковой скульптуры очень разнообразны. Она несет позитив, развлекает, привносит море значений и ассоциаций, дарит теплые лирические чувства. И вот это разнообразие должно привноситься в разные уголки нашего города.
Стили и формации меняются, а теплые эмоции остаются. Они вечны, как человек и природа. В человеческих хороших чувствах скульптура также должна быть вечна».
Фото автора, Талгата Галимова, а также из архива Павла Шорохова