Уходящий год в энергетике Казахстана запомнится громким прорывом в атомной отрасли — заложен фундамент будущей стройки. Что касается остального, то там все намного тише. И это порождает устойчивое ощущение, что система работает на пределе и держится не столько на модернизации, сколько на опыте диспетчеров и экстренных ремонтах. Свет в домах есть, тепло в батареях — тоже, но все чаще это воспринимается не как норма, а как удачно пережитый сезон.
АЭС: точка отсчета поставлена
Самая громкая отраслевая (и не только) новость уходящего года — строительство атомной электростанции. После долгих обсуждений, споров и общественной настороженности вопрос, по сути, решен. Для Казахстана это означает переход в новую энергетическую лигу. Атом — это стабильная базовая генерация, меньше зависимости от угля и погоды и, что важно, предсказуемость на десятилетия вперед. Да, АЭС — это дорого, сложно и психологически тревожно для общества. Но, если отбросить эмоции, в сухом остатке — ставка на энергонезависимость и промышленное будущее. Страна с растущей экономикой и изношенной генерацией долго без такого решения не протянула бы. Тут, как говорится, окно возможностей закрывается. Главное, чтобы сроки запуска были соблюдены.
ТЭЦ с Россией: пауза вместо партнерства
На этом фоне резко контрастирует ситуация с тепловыми электростанциями. Проекты ТЭЦ с участием России оказались, мягко говоря, под большим вопросом. Формально из-за экономических и финансовых рисков. Неформально — из-за геополитики, санкций и банального страха зависнуть в проектах, которые потом будет невозможно ни достроить, ни обслуживать.
Для Казахстана это чувствительный момент. Ведь ТЭЦ — все еще главный поставщик тепла в дома, особенно на севере и востоке страны. Откладывать такие проекты — значит играть с социальной стабильностью. Но и заходить в них на условиях высокой зависимости тоже риск. В итоге рынок завис в режиме поживем-увидим, а регионы — в ожидании решений.
Буквально на днях Президент страны раскритиковал затягивание строительства трех ТЭЦ.
«Необходимо построить тепловую электростанцию в городе Курчатове и теплоэлектроцентрали в Кокшетау, Семее и Усть-Каменогорске. Все эти объекты должны работать на технологии «чистого угля». Однако реализация данных проектов затягивается, считаю это неприемлемым», — подчеркнул Касым-Жомарт Токаев.
Как отмечает автор тelegram-канала ENERGY MONITOR, все упирается в финансирование.
«Мы так и не дождались льготного кредита от российской «Интер-РАО» на строительство трех ТЭЦ. В итоге Кокшетаускую ТЭЦ начали финансировать сами («Самрук-Казына» выделила кредит под 16 процентов). Китайцы готовы поставлять оборудование и строить, но имеется запрет на финансирование угольных ТЭЦ за пределами Китая. Но «Интер-РАО» вроде обещала найти деньги на ТЭЦ Семей и Оскемен», — отмечается в соцсетях.
Дует, веет…
Проблемы энергетики давно известны: десятилетиями отрасль оставалась недофинансированной, тарифы сдерживались административно, а обновление оборудования откладывалось «на потом». Это «потом» фактически наступило.
На этом фоне возобновляемая энергетика продолжала расти, по крайней мере, на бумаге. По данным Министерства энергетики, за 11 месяцев текущего года выработка электроэнергии от объектов ВИЭ составила 7,3 миллиарда кВт/ч, или 104,2 процента к аналогичному периоду прошлого года. План уходящего года в объеме 7,2 миллиарда кВт/ч достигнут. Вводились новые солнечные и ветровые станции, увеличивалась доля ВИЭ в общем балансе. Однако для рядового потребителя это пока мало что меняет. Система остается зависимой от традиционной генерации, а нестабильность ВИЭ и слабая пропускная способность сетей не позволяют говорить о них как о реальной опоре энергоснабжения.
Единый тариф: заморозка ради стабильности
Еще один ключевой элемент уходящего года — введение единого тарифа на электроэнергию сроком на семь лет. На языке чиновников это называется «тарифная предсказуемость», на языке обычных людей — «лишь бы не дорожало каждый год».
Идея простая: зафиксировать правила игры, дать инвесторам понятную экономику, а населению — передышку от ценовых качелей. Это не значит, что электричество станет дешевым. Это значит, что оно станет понятным.
Не менее важный вопрос — кадровый. Отрасль стремительно стареет. Молодые специалисты не спешат идти в энергетику: высокая ответственность, тяжелые условия и не самые привлекательные зарплаты делают ее неконкурентной на рынке труда. В результате система держится на людях, которые знают ее слабые места наизусть, но ресурс и у них не бесконечен.
Так что итоги года выглядят весьма противоречиво. С одной стороны, масштабного коллапса удалось избежать. С другой — стало окончательно ясно, что запас прочности у энергетики минимален. Она больше не может существовать в режиме постоянного реагирования на аварии и сезонные пики нагрузки.
Уходящий год демонстрирует, что энергетика Казахстана находится не то чтобы в кризисе, а в состоянии хронической усталости. Она еще работает, но требует не косметических ремонтов и разовых решений, а системного пересмотра подходов от тарифной политики до планирования инвестиций и подготовки кадров. И вопрос уже не в том, нужны ли перемены, а в том, сколько времени у системы осталось, чтобы дождаться их без серьезных сбоев.