Возможен ли разворот потоков российской нефти с Запада на Восток?
В нефтегазовых кругах витает идея нового проекта по строительству нефтепровода, аналогичного газопроводу ТАПИ, но из России через территорию Казахстана и далее с выходом через южных соседей по Центральной Азии на миллиардные пакистанский и индийский рынки. Мы попытались выяснить у казахстанских экспертов насколько возможно такое развитие событий.
Вопрос о диверсификации экспортных маршрутов для нефти сегодня важен не только для Казахстана, но и для России, где запасов черного золота намного больше. И в кулуарах одной из недавних встреч с нефтяниками международной компании прозвучала идея о том, что в будущем из-за антироссийских санкций есть вероятность разворота нефтяных потоков из РФ на 180 градусов — с Запада на Восток. Причем речь идет не только о Китае, но и о поставках российского сырья в Афганистан, Пакистан и Индию. Возможно, через территорию Казахстана.
Сложности транскаспийского маршрута
Чтобы получить ответ о возможности реализации такого меганефтепровода из России через Казахстан на Восток, мы поинтересовались мнением отечественных экспертов об этом, а заодно — и о возможностях других альтернативных маршрутов, проходящих через территорию нашей республики.
Как видим, на фоне нынешней геополитической ситуации, в частности, затянувшейся СВО России на Украине, все больше и больше стран убеждаются в том, что зависимость от одного источника поставок небезопасна для собственных национальных интересов и вопрос диверсификации выступает для всех на первый план.
В последние два года как на Западе, так и на Востоке активизировалась работа по расширению мощностей Транскаспийского международного транспортного маршрута (ТМТМ), который, напомним, берет начало в Китае, пролегает через территорию Казахстана, страны Южного Кавказа, Турции и заканчивается в Европе.
Как мы уже сообщали, в конце января текущего года, через две недели, в Брюсселе состоится инвестиционный форум, на котором будут обсуждать дальнейшие шаги по усилению мощностей Транскаспийского маршрута с участием представителей правительств всех транзитных стран и ЕС, бизнеса и международных финансовых институтов Центральной Азии и Европы.
Столь решительный настрой и желание европейских компаний и международных финансовых институтов вкладываться в расширение ТМТМ приближает поставленную цель: довести пропускную способность маршрута до 10 миллионов тонн в год и сократить сроки поставок с одного месяца до двух недель.
Однако такой прогресс касается только сухих грузов, контейнерных перевозок, но никак не нефти. По мнению экспертов нефтегазового сектора, особого оптимизма по серьезным объемам поставок казахстанской нефти по Транскаспийскому маршруту ожидать не стоит.
“Экспортные объемы нашего черного золота по доставке через Южный Кавказ в Европу по трубопроводу “Баку — Тбилиси — Джейхан” (БТД) намного скромнее, чем всем хотелось бы. Согласно достигнутым договоренностям 1,5 миллиона тонн казахстанской нефти будет поставляться по трубопроводу “Баку — Тбилиси — Джейхан” (БТД) в текущем году. По итогам прошлого, 2023-го, года этот показатель составил всего лишь один миллион тонн, при том, что объем добычи нефти в республике более 84 миллионов тонн. Объем транзита через ТМТМ, как видите, небольшой”, — отметил в интервью “НП” эксперт по нефтегазовым проектам Каспийского региона Нурлан Жумагулов.
Нет сырья — нет гарантий для инвестиций!
Эксперт выразил сомнение, что в ближайшие десять лет объемы транспортировки нефти из Казахстана по “Баку — Тбилиси — Джейхан” в рамках Транскаспийского маршрута могут значительно возрасти.
“Во-первых, имея трубопровод КТК, по которому по суше на европейский рынок уходит львиная доля от всего объема добываемой в республике нефти (58,7 миллиона тонн было прокачано в 2022 году. — Прим. автора) и где транзитный тариф в три раза дешевле, чем через Транскаспийский маршрут (38 долларов за тонну против 100 долларов за тонну соответственно), очевидно, какому маршруту нефтедобывающие компании отдадут свое предпочтение. Инвесторы умеют считать свои деньги. Нефть течет по тому пути, где низкие транспортные расходы”, — сказал Жумагулов.
Несмотря на то, что “Баку — Тбилиси — Джейхан” готов принять намного больше сырья, чем сегодня поставляет Казахстан, свободных объемов нефти у республики нет, так как каждая тонна уже продана согласно заключенным ранее контрактам.
Эксперт напомнил, что трубопровод изначально рассчитывался не только под сырье из месторождений Азербайджана, но и под большую будущую нефть с Кашагана. Однако рассчитывать в ближайшие десять лет на увеличение объемов добычи кашаганской нефти не приходится.
“Проект освоения Кашагана очень дорогой. Дороже, чем планировалось изначально. Ситуация также осложняется судебной тяжбой из-за многомиллиардного иска Правительства республики против акционеров Кашаганского проекта. Все это серьезно сказывается на планах по нефтедобыче с этого месторождения”, — подчеркнул собеседник.
“Инвесторы уже не так охотно идут в нефтегазовый сектор республики, как это было раньше, а с теми, кто пришел, мы уже судимся”, — подтвердил его слова другой казахстанский эксперт Рашид Жаксылыков.
Жумагулов также добавил, что нельзя скидывать со счетов и тот факт, что для перевозки больших объемов нефти из Казахстана через Транскаспийский маршрут необходимо намного больше танкеров, да к тому же более солидного дедвейта, чем предлагает “КазМунайГазу” инвестор из ОАЭ. Нельзя пренебрегать и тем, что Каспий мелеет и нужно будет постоянно искать средства для проведения дноуглубительных работ.
“Инвестиции, как правило, выдаются под гарантированные объемы сырья, которого, как я уже сказал выше, недостаточно. А существенного наращивания нефтедобычи в Казахстане не предвидится в ближайшие десять, а то и больше лет”, — подчеркнул Нурлан Жумагулов, еще раз подтверждая свои прогнозы относительно перспектив по наращиванию экспорта нефти по БТД через Транскаспийский маршрут.
Нехватка нефти сказывается и на обязательствах Казахстана по поставкам сырья в Китай. По уже существующему трубопроводу в Поднебесную уходит всего лишь один миллион тонн казахстанской нефти вместо обещанных 5-10 миллионов.
Оставшиеся 9 миллионов в этом трубопроводе заполняет российская нефть, которой из-за санкций дорога на европейский рынок будет еще долгие годы закрыта.
КТК — площадка для компромисса
Несмотря на ряд шоковых для казахстанских властей моментов, связанных с внеплановыми остановками поставок нефти по Каспийскому трубопроводному консорциуму (КТК) в 2022-м и 2023-м годах, этот маршрут, по единодушному мнению экспертов, был и остается пока наиболее привлекательным для экспорта добываемой в Казахстане нефти. Судя по тому, как руководство КТК стремится быстро устранить любые простои, видно, что в консорциуме стараются сохранить уверенность в надежности его работы. В будущем году должен завершиться проект устранения “узких” мест на трубопроводе КТК. Это позволит увеличить мощность прокачки по нему с 67 миллионов тонн нефти в год до 82 миллионов тонн уже в 2025 году.
“На сегодня КТК можно сравнить с площадкой, где все стороны — мировые нефтедобывающие компании и правительства стран, по территории которых проходит нефтепровод, — приходят к компромиссу в пользу прагматичности. КТК стал своеобразной артерией, соединяющей, а не разделяющей страны. Это наглядный пример, доказывающий, что можно прийти к согласию ради сохранения взаимных интересов”, — заявил корреспонденту “НП” в приватной беседе один из уважаемых казахстанских нефтяников.
По его мнению, именно такие крупные международные проекты в нестабильной геополитической ситуации остаются островками, гарантирующими сохранение баланса между политиками и большим бизнесом.
Возможен ли полный разворот нефтяных и газовых потоков из России на Восток?
Если развивать мысль о том, что крупные мегапроекты объединяют страны, а не разъединяют, то идея о реализации нефтепровода из России через Казахстан и далее через южных соседей в Афганистан, Пакистан и Индию по аналогии с газовым трубопроводом ТАПИ (Туркменистан — Афганистан — Пакистан — Индия) имеет право на жизнь. Инициаторы идеи такого трубопровода считают, что реализация подобного проекта возможна при финансовых вливаниях стран, входящих в ШОС.
“Идея такого большого проекта возникла не на пустом месте. Сегодня Россия обеспокоена поиском новых рынков сбыта после потери европейского рынка и на фоне предпринятых против нее санкций. Дело в том, что заморозить свои месторождения, чтобы остановить нефтедобычу или хотя бы существенно снизить объемы ввиду потери европейских покупателей невозможно. На это потребуются не просто огромные средства. Это чревато потерями для бюджета, который и без того испытывает большой стресс из-за расходов на проведение СВО”, — считает Рашид Жаксылыков.
Он напомнил, что начиная с 2014 года (после событий в Крыму. — Прим. автора) Россия активно инвестировала в усиление своей нефтяной инфраструктуры в сторону Китая на Дальнем Востоке, но из-за затянувшейся СВО этих мер сегодня недостаточно. Также отметил, что даже сейчас за уже поставленную в Индию нефть Россия испытывает огромные трудности с получением оплаты.
Нурлан Жумагулов считает, что идея проекта нефтепровода из России в Индию утопична, приведя в пример ситуацию с реализацией другого мегапроекта — газопровода ТАПИ (Туркменистан — Афганистан — Пакистан — Иран), о котором идут дискуссии вот уже долгие 15 лет.
“Сомнения в успешной реализации, например, газопровода ТАПИ по-прежнему остаются, и они в основном связаны с проблемами по обеспечению безопасности и финансирования. В частности, афганская часть трубопровода проходит через провинции Герат, Фара, Нимруз, Гильменд и Кандагар, где наблюдается значительное присутствие талибов. Помимо проблем с безопасностью до сих пор остается проблема финансирования проекта, так как предполагаемая стоимость в 10 миллиардов долларов США требует значительных инвестиций. Аналогичные трудности встанут и перед проектом нефтепровода “Россия — Казахстан — Афганистан — Пакистан — Индия” при всей его значимости и потенциальной выгоде”, — перечислил Жу
Фото Талгата Галимова